В жизни каждого человека – стоит только покопаться в прошлом – обязательно найдутся какие-то моменты, которые стали ключевыми пунктами в формировании его взглядов, характера, всей личности. Я их так и называю – «личностно-
образующие точки». Это может быть неожиданный случай, который помог разобраться в собственных сомнениях и озарил дальнейший жизненный путь пониманием, к чему именно нужно стремиться. Или сказанная кем-то фраза, заставившая взглянуть на мир по-новому. Или прочитанная в некой книге мысль, нашедшая такой отклик в душе, что стала путеводной звездой на всю оставшуюся жизнь.
Убежден, что такие личностнообразующие моменты случались у каждого. Не только у 17-летнего Володи Ульянова, который, узнав, что его старшего брата Александра повесили, решил, что «мы пойдем другим путем», и вместо индиви-
дуального террора выбрал стратегию партийной борьбы. Просто мы редко фиксируем на них свое внимание, да и нет у нас биографов, которые бы стали во всем разбираться. Но если, повторяю, повспоминать, покопаться, обязательно что-то отыщется.
Был, короче, один подобный случай и у меня.
Мне только исполнилось 27 лет. Обитал я тогда в Волгодонске, 160-тысячном центре атомной промышленности на Дону, и, выражаясь словами из песни Вертинского, «жил я шумно и весело – каюсь». Еще бы: шли те самые лихие 90-е, и молодому активному парню, каким я тогда был, хотелось многого. Многое удавалось, и порой казалось, что держишь бога за бороду.
Чем я только не занимался, стараясь ухватить удачу за хвост. Лепил пельмени, торговал игрушками, держал видеосалон, ездил фотографировать детей по детским садам, открывал кафе и рестораны… Ухитрился даже стать депутатом городской думы! То богател – и тогда покупал дорогие машины и кутил с самыми красивыми девушками. То вдруг разорялся или бизнес украли – и тогда приходилось расставаться с атрибутами красивой жизни и начинать все сначала, придумывая новые способы заработать.
Так вот, то был как раз момент просада. Окружающие по инерции продолжали думать, что денег у Пахолкова немерено, а на самом деле в кармане было пусто, и каждое мое утро начиналось с того, что с четырех часов утра я объезжал соседние деревни, скупал коров, собственноручно разделывал их (кстати, получил даже специальность «бойщика») и сдавал на местный рынок, зарабатывая на каждой голове по 500 рублей. Свой «мерин» за месяц до этого пришлось продать, а потому разделанные туши я возил в маминой «Оке». Соответственно, в машине стоял запах, который было невозможно ничем вытравить. Я, впрочем, к нему привык и лично меня он совсем не смущал.
