Вот настал черед поведать,
Рассказать вам все правдиво,
Не солгав и полуслова,
И не исказив событий:
Как завяз весь север в войнах,
Выжили ли северяне,
Край свой защитить смогли ли,
Выстояли иль пропали?
Поведем теперь мы песню,
Вам изложим поподробней,
Что ж в походе приключилось,
Легендарном и сокрытом;
Когда Карьялы правитель,
Коронованный народом,
В Похъялу с отрядом вышел,
Воинской просить подмоги.
День второй поход уж длился,
На конях передвигаясь,
Чаще все же пешим шагом,
Позабыв про тракт проезжий,
Шли стягов не подымая;
Не кулигами* иль полем;
Шли чрез корбу* днем и ночью,
Продирались сквозь чащобы:
Стулья – мокрый пень древесный,
Стол – утоптанный валежник,
Из бобовника лепешки,
В бурдюках отвар на травах.
На исходе дня второго,
Подошли к подножию Хорны*,
Скинули с коней поклажу,
Стали лагерем на отдых.
В сумерках с холмов спустилась,
Стая диких оборотцев:
Услыхав людские речи
И учуяв вкус добычи.
Прокрались к костру бесшумно,
Цепью отряд обступили,
Умертвить людей удумав,
Закружили завывая:
Вой – что мерзкий хохот Хийси,
Тени страшные меж елей,
Подбираются все ближе,
Вместе жути нагоняют!
Только Лемминкяйнен храбрый,
Многоопытный скиталец,
Страху не дает прокрасться,
Захватить сердца храбрейших;
Смело в сумрак он шагает,
Громко к демонам взывает:
«Эй вы, чертовы собаки,
Порождения ущелий,
Сыновья потомков Хийси,
Полулюди-полукошки!
Выходи на свет отребье:
Поглядим тогда, посмотрим,
Чье оружье посильнее,
Мой клинок иль ваши когти!
Плоти вашей очерствленной,
Меч мой ведал многократно,
В годы разные встречал я,
Брата вашего скитаясь:
Двух, свалил я недоростком,
В годы юности – с десяток,
Два, уж будучи женатым,
Сотню, уже зрелым мужем!»
Услыхал вожак слова те,
Страшных оборотцев лидер,
На уступе показался,
В человеческом обличье:
Туловище в клочьях шерсти,
Когти как у дикой рыси,
С челюстей клыки свисают,
Мрачно светятся глазницы!
Вот присел он изготовясь,
Вот привстал на четвереньки,
И с шипеньем ненавистным,
Прыгнул прямо на героя!
Только Ахти Лемминкяйнен,
Замечательный охотник,
Таковым слывет не даром,
Славу делом подкрепляет:
Увернувшись полувольтом,
Чудище сечет в полете,
Надвое торс рассекает,
Падают две половины!
Тут уж вой стал пуще вихря,
Полулюди как взбесились:
