Свояки Пётр и Леонид прибыли на станцию Владивосток ранним утром. Электрички уже ходили в сторону санатория «Амурский залив», куда у них были путёвки на отдых и лечение, но они решили сначала заглянуть к своему родственнику, племяннику Жене, сыну самой старшей сестры их молодых жён.
– Как зайдём на территорию санатория, – сказал Пётр, младший из свояков, но более сведущий в общественно-курортных делах, чем его родственник, – так потом и некогда будет выбраться к ним.
– Согласен. – Ответил Леонид. – Да и своим благоверным доложим, что их семейную просьбу выполнили; встретились, подарили, пожелали, и теперь гуляем все восемнадцать дней по своему усмотрению.
– Но не забываем процедуры. – Предупредил Пётр. – Все эти грязи да радоновые ванны не лишние даже в нашем возрасте.
– Мы же ещё не старики. – Возразил Леонид.
– И я о том же. – Радостно сообщил Пётр. – Давай на трамвай, и через полчаса будем пить кофеёк у нашего племяша.
Свояки сели в вскоре подошедший трамвай, и раннее утро было не только для них, но и для четы Савельевых, с заспанными лицами открывших дверь своей квартиры на призывный звонок родственников.
– Только потише. – Предупредила гостей хозяйка квартиры. – Дети ещё спят.
– А ты Тамара, всё такая же дородная! – улыбаясь во всю ширь своего круглого лица, весело сказал Пётр. – На твоём фоне холерик Женя выглядит, как комарик, а ему надо хотя бы на шершня быть похожим.
– Не преувеличивайте дядя Петя его возможности. – Тамара подбоченилась, словно ожидая, что следующие фразы будут не менее колкие. – Он, конечно, на трутня не похож, но точно не холерик, а ханурик.
Ханурик-холерик Евгений молча стоял за спиной жены и виновато улыбался. Выше её на голову, но телом меньше, чем в два раза, он походил на беспризорника, отмытого от уличной грязи и один раз накормленного, но совершенно случайного здесь человека. Всё пространство в квартире занимала жена, и гостям, прежде чем по приглашению к кофе пройти на кухню, пришлось круто обходить хозяйку, втягивая свои животы между её торсом и косяком двери. Радуясь утреннему кофе, Леонид спросил Тамару:
– Скажи Тамара, а почему ты Женю хануриком зовёшь? Раньше он этого не удостаивался.
– Дядя Лёня! Ну, кто, как ни ханурики отказываются от счастливого билета.
– С выигрышем? – удивился дядя Лёня.
