Преступление и наказание

О книге

Автор книги - . Произведение относится к жанрам русская классика, литература 19 века. Оно опубликовано в 2024 году. Международный стандартный книжный номер: 978-5-389-26315-4.

Аннотация

Эта книга – авторский проект замечательного петербургского художника Михаила Бычкова, чьи иллюстрации помогают нам ярче и конкретнее представить мир одного из самых значительных романов Ф. М. Достоевского.

Роман «Преступление и наказание» (1866) оказал колоссальное влияние на развитие русской и мировой литературы. Он был задуман как «психологический отчет одного преступления», однако писатель далеко отступил от первоначальных планов. «Преступление и наказание» ставит перед читателем важнейшие нравственно-мировоззренческие вопросы о вере, совести, грехе и об искуплении через страдание и разворачивается как грандиозное философское исследование человеческой природы, как христианская трагедия о смерти и воскресении души.

«Атмосфера романа часто важнее конкретных сцен. Ощущение безысходности, трагичности бытия я провел через все иллюстрации», – пишет М. Бычков.

Читать онлайн Федор Достоевский - Преступление и наказание


© М. А. Бычков, иллюстрации, 2024

© Оформление ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2024

© Издательство Азбука®

* * *




Часть первая

I

В начале июля, в чрезвычайно жаркое время, под вечер, один молодой человек вышел из своей каморки, которую нанимал от жильцов в С–м переулке, на улицу и медленно, как бы в нерешимости, отправился к К–ну мосту.

Он благополучно избегнул встречи с своею хозяйкой на лестнице. Каморка его приходилась под самою кровлей высокого пятиэтажного дома и походила более на шкаф, чем на квартиру. Квартирная же хозяйка его, у которой он нанимал эту каморку с обедом и прислугой, помещалась одною лестницей ниже, в отдельной квартире, и каждый раз, при выходе на улицу, ему непременно надо было проходить мимо хозяйкиной кухни, почти всегда настежь отворенной на лестницу. И каждый раз молодой человек, проходя мимо, чувствовал какое-то болезненное и трусливое ощущение, которого стыдился и от которого морщился. Он был должен кругом хозяйке и боялся с нею встретиться.

Не то чтоб он был так труслив и забит, совсем даже напротив; но с некоторого времени он был в раздражительном и напряженном состоянии, похожем на ипохондрию. Он до того углубился в себя и уединился от всех, что боялся даже всякой встречи, не только встречи с хозяйкой. Он был задавлен бедностью; но даже стесненное положение перестало в последнее время тяготить его. Насущными делами своими он совсем перестал и не хотел заниматься. Никакой хозяйки, в сущности, он не боялся, что бы та ни замышляла против него. Но останавливаться на лестнице, слушать всякий вздор про всю эту обыденную дребедень, до которой ему нет никакого дела, все эти приставания о платеже, угрозы, жалобы, и при этом самому изворачиваться, извиняться, лгать, – нет уж, лучше проскользнуть как-нибудь кошкой по лестнице и улизнуть, чтобы никто не видал.

Впрочем, на этот раз страх встречи с своею кредиторшей даже его самого поразил по выходе на улицу.

«На какое дело хочу покуситься и в то же время каких пустяков боюсь! – подумал он с странною улыбкой. – Гм… да… всё в руках человека, и всё-то он мимо носу проносит, единственно от одной трусости… это уж аксиома… Любопытно, чего люди больше всего боятся? Нового шага, нового собственного слова они всего больше боятся… А впрочем, я слишком много болтаю. Оттого и ничего не делаю, что болтаю. Пожалуй, впрочем, и так: оттого болтаю, что ничего не делаю. Это я в этот последний месяц выучился болтать, лежа по целым суткам в углу и думая… о царе Горохе. Ну зачем я теперь иду? Разве я способен на


Рекомендации для вас