Не трогай нас

О книге

Автор книги - Михаил Айзенберг. Произведение относится к жанру стихи и поэзия. Год его публикации неизвестен. Международный стандартный книжный номер: 978-5-98379-272-2.

Аннотация

Стихи – это непрерывное выяснение того, что такое стихи. Они не пишутся, а обнаруживаются. Даже больше: это выяснение того, что такое стихи сегодня. Почему это так важно? Потому что для поэта нет более важной задачи, чем выяснение, что такое это «сегодня». Новая книга Михаила Айзенберга – стихи, написанные в 2022–2023 годах, дополненные заглядывающими в будущее, то есть в наше сегодня, стихотворениями предыдущих лет.

Читать онлайн Михаил Айзенберг - Не трогай нас

Из прежних книг

«Этот снимок смазанный знаком…»

Этот снимок смазанный знаком:

на скамейке, с будущим в обнимку,

на скамейке поздно вечерком,

примеряя шапку-невидимку.

Незаметно, боком проберусь

по земле, где вытоптаны виды.

Вот страна, снимающая груз

будущей истории. Мы квиты.

Вся земля пустилась наутек.

Как теперь опомниться, собраться.

Помело поганое метет,

и лишай стрижет под новобранца.

Беженцы нагнали беглеца.

Все смешалось в панике обозной.

И колышет мягкие сердца

общий страх: бежать, пока не поздно.

1982

«Вот она, Москва-красавица…»

Вот она, Москва-красавица, —

постоянный фейерверк.

Поглядите, как бросается

белый низ на черный верх.

Дайте нам, у нас каникулы,

конфетти и серпантин.

Остальное, что накликали,

даже видеть не хотим.

Ожидания доверчиво

в новостях передают.

Всем привет от фейерверкщика,

а от сменщика – салют.

Как бы вытащить из ящика

с говорящей головой

не того, впередсмотрящего

на тебя, как часовой —

словно ты шпана советская

или крайний инвалид.

Он о том, что время детское,

по-немецки говорит.

Время – голову не высуни.

И уходят в дальний путь

дети, загнанные крысами.

Им вода уже по грудь.

«Сон идет за человеком…»

Сон идет за человеком,

изведенным в никуда,

словно талая вода

вперемешку с темным снегом.

Их когда-то сдали в хлам —

всех увечных, безголосых,

что на остров Валаам

укатились на колесах,

на подбитых костылях,

на подкованных дощечках,

в черных сгинули полях,

потонули в черных речках.

Вот и в памяти черно.

На пиру у людоедов

сладко хлебное вино.

И живи, его отведав.

Два голоса

– Что у тебя с лицом?

Нет на тебе лица,

выглядишь беглецом.

– Топкая здесь земля.

Тонок ее настил.

Долог ее отлив.

Быть не хватает сил,

жабрами шевеля.

– Вот объявился тать,

командир этих мест.

Что ни увидит, съест.

Нечего ему дать.

Всех коров извели.

Зверя сдали на вес.

Множатся стригали,

но никаких овец.

– Да, но еще вдали

множатся голоса

выброшенных с земли,

стертых с ее лица.

В камни обращены.

Гонит воздушный ключ

запахи нищеты.

Камень еще горюч.

– Время-то на износ.

Времени-то в обрез.

Что бы ни началось,

некогда ставить крест.

Выбери шаг держать,

голову не клонить,

жаловаться не сметь.

Выбери жизнь, не смерть.

Жизнь, и еще не вся.

Жаловаться нельзя.

«Сажа бела, сколько б ни очерняли…»

Сажа бела, сколько б ни очерняли.

Чей-то червивый голос нудит: «Исчезни!

Если земля, то заодно с червями».

Есть, что ему ответить, да много чести.

Рекомендации для вас

Даниил Андреев

Борис Романов

Читать

Олег Ефремов

Елена Черникова

Читать

Лара

Алексей Загуляев

Читать

Его клыки

Тина Тандава

Читать