– Аркаша, это не то, о чём ты подумал, – приглушённый голос Лены разбудил меня. Оторвав голову от подушки, я обнаружил, что в комнате светло, и ни Маши, ни Фыры здесь нет. – Аркаша!
Дверь распахнулась, и в комнату ворвался взъерошенный Куницын с красным от гнева лицом.
– Ты сейчас похож на ту ондатру, которая украшает туалет моего кафе. – Сонно протянул я, разглядывая Куницына. – Во всяком случае, цвет морды один в один.
– Женя, не слушай его, – в комнату заглянула Лена, но, увидев, что я всё ещё валяюсь в койке, пискнула что-то неразборчивое и исчезло из поля зрения.
– Женя, наверное, мне нужен секундант, и я не знаю, к кому ещё обратиться, – процедил Аркадий.
– Почему дверь моей комнаты открыта, и где моя жена? – я перевернулся на спину и заложил руки за голову.
– Твоя жена ушла выгуливать Софью и Фыру, и, по всей видимости не стала запирать тебя здесь, – раздражённо пояснил Куницын, падая в кресло. – Мало ли, вдруг тебе что-то присниться, и ты выйти не сможешь? И сиганёшь в окно, пугая девушек своими трусами.
– Кто тебе сказал, что я в трусах? И, это, конечно, моё личное мнение, но вряд ли девушки перепугались бы, увидев меня, в чём мать родила. – Добавил я философски, разглядывая потолок.
– Скромность красит людей, – саркастически напомнил мне Куницын.
– Так я скромный, просто честный. Давай говорить откровенно, мне есть, чем похвастаться перед женщинами. Правда, что-то не хочется, – добавил я, скривившись. – Это странное, я бы сказал парадоксальное чувство, которое иной раз не даёт мне покоя. Например, когда мне о нём напоминают. Кстати, Игнат догадался выделить людей для ненавязчивого сопровождения дам?
– Четверо егерей ненавязчиво прогуливаются по параллельным дорожкам, если ты это имеешь в виду, – злобно проговорил Куницын, который всё никак не мог поведать о своих проблемах.
– Это хорошо. А то вдруг какой неразумный, вроде Дроздова, решит меня на прочность проверить. Нам бы полученные активы сейчас переварить без потерь. – Откинув одеяло, я поднялся с кровати и пошёл в ванну.
– Рысев, ты голый, – заметил Куницын.
– Я тебе об этом только что говорил, – ответил я, и захлопнул за собой дверь.
Когда я вышел из ванной, Куницын уже слегка успокоился. По крайней мере, лицо у него стало почти нормального цвета. А к тому моменту, когда я оделся, он и дышал уже ровно, а не через раз.
