Первой пришла боль, она же разбудила тело. Кровь, густая и темная, тонкими струйками медленно стекала вниз по волосам и исчезала в темноте. Тихо щелкало; мигал свет и эти вспышки отдавались болью в затылке, плечах и груди.
– Лиза… – позвала я, и собственный голос резанул слух: хриплый и сухой, как валежник в лесу. – Лиза, ты где?
Я попыталась осмотреться, но перед глазами стояла пелена, наполненная пульсирующим бледно-оранжевым светом: он отражался в осколках стекла и рассыпался искрами по лесной поляне. Темнота за линией света казалась живой и дышащей.
На мою возню перевернутая машина отозвалась металлическим стоном. Перед глазами заплясали черные точки – предвестники паники. Я слепо шарила руками вокруг, и не сразу ощутила слабое движение слева. Когда запястье обхватили чьи-то пальцы, я закричала, но горло сжал спазм, и вместо крика вышел лишь слабый писк.
– Тихо! – прошипел из темноты знакомый голос.
– Лиза?
– Тшш… Там кто-то есть.
Я дернула головой в сторону. Излишне резко, отчего сознание поплыло, вновь ускользая. Лиза усилила хватку: я почувствовала, как ее короткие ногти впиваются мне в кожу. Совсем рядом треснула ветка, следом – еще одна: кто-то шел сквозь темную чащу, вспугивая ночных птиц и мелких хищников. В кронах сосен гудел ветер. Зрение чуть прояснилось, и теперь я могла разглядеть Лизино бледное лицо в облаке кудрявых волос. Коротко обернувшись, она открыла рот и уже набрала воздуха, намереваясь что-то сказать, как … ее вдруг не стало.
– Лиза… – Сердце споткнулось, затем пустилось галопом. Кожу в том месте, где мгновение назад была Лизина ладонь, обожгло, словно огнем.
Сквозь проем двери виднелись лишь черные стволы деревьев и густая темнота за ними. Выплёскиваясь на поляну, пульсировал равнодушный оранжевый свет. Лес молчал.
– Держись! – весело кричала Лиза, раскачивая кабинку.
Ветер на самом верху гудел и трепал волосы. Отсюда было видно замок на горе и черную ленту реки под ним, цепочку городских огней, ведущую к площади. Шпиль церкви на фоне фиолетово-синего заката казался темным и особенно мрачным.
– Перестань! – Элина так сжала металлический поручень, что на ее тонких запястьях проступили ниточки вен. – Это вообще не смешно!
Внизу гремела музыка и звенели автоматы, весело галдела толпа, но сюда все эти звуки долетали, словно с другого берега реки. Металлическая конструкция старого колеса обозрения стонала и щелкала, медленно вращаясь и приближая нас к самой высокой точке. Кабинки стенали, поскрипывая под порывами ветра.
