В Объятиях соблазна

Марко

Венеция, Италия, 1815 год

Я стоял у окна, вглядываясь в сгущающиеся сумерки, и крепко сжимал в руке бокал с вином. Беатрис, чертовка, даже с того света умудрилась спутать мне карты. Столько лет я верно служил ей, управлял борделем, исполнял все прихоти. И что в итоге? Все досталось какой-то племяннице из Англии, о которой я знать не знал.

Элизабет Эштон… Само это имя будило во мне глухое раздражение. Очередная чопорная англичанка, понятия не имеющая о настоящей жизни. И эта девица – наследница Беатрис? Хотел бы я знать, чем она заслужила такой подарок судьбы.

Допив вино, я швырнул бокал в стену. Он разбился с жалобным звоном, и рубиновые капли потекли по старинным обоям. Что ж, Беатрис, ты неплохо пошутила напоследок. Но рано радоваться. Я верну себе то, что принадлежит мне по праву.

Ухмыльнувшись, я представил, как мисс Эштон переступит порог Палаццо Контарини. Воплощенная британская добродетель – здесь, в обители порока! Боюсь, бедняжка не готова к тому, что ее ждет. Такого не выдержит даже видавший виды гуляка.

Я хорошо знал этот сорт женщин. Зажатые, хрупкие создания в броне приличий и морали. Трепетно оберегающие свою драгоценную честь. Одно дуновение скандала – и они разлетаются вдребезги, как хрустальные фужеры.

Что ж, придется мисс Эштон на своей шкуре узнать, каково это – когда твое доброе имя полощут на всех углах. Весь высший свет будет шептаться о юной англичанке, явившейся в Венецию предаваться порокам. Двери приличных домов захлопнутся перед ней. Женихи отвернутся. И гордячке не останется ничего другого, как бежать домой, поджав хвост.

А если она вдруг окажется крепче, чем кажется? Что ж, у меня в запасе немало способов сломить упрямицу. И я не погнушаюсь ничем ради своей цели. В конце концов, у каждого есть своя цена. Даже у добродетели.

Я вышел на балкон, вдыхая влажный вечерний воздух. В нем смешались ароматы цветов и тления. Скоро здесь появится моя дорогая гостья. Наивная душа, что по доброй воле является в обитель порока.

Что ж, пусть явится. Я готов встретить ее со всем радушием. И мы еще посмотрим, кто выйдет победителем из этой схватки.

Занавес поднимался. Игра начиналась. И я намеревался стать в ней главным режиссером и исполнителем.

Элизабет

Соленый морской ветер трепал мои золотистые локоны, выбившиеся из-под шляпки, но я даже не замечала этого, вглядываясь вдаль, где в дымке тумана наконец показались очертания венецианского берега. Несмотря на перчатки, мои пальцы заледенели от волнения, судорожно сжимая поручни корабля. Голова шла кругом от мысли, что через несколько минут я ступлю на землю, которая отныне станет моим домом.