В центр в середине дня метро каталось наполовину пустым, но только в будни. В выходные или в пятницу вечером все сидячие места могли оказаться заняты. По полупустому вагону Никита смог догадаться, а затем и вспомнить, что сегодня стояла середина недели – отличный день для тех, кто работал в режиме пятидневки.
Он же давно не трудился так. Из всех лет мог вспомнить разве что первую пару. Потом пошли разрывы – выходные в рабочие, рабочие в выходные. Может, и случались тонкие промежутки нормального графика, но они подтёрлись из памяти.
Однако бы и свои плюсы. Очень удобным оказалось добираться до работы в моменты, когда нигде не толпились люди, не считая пяточка у него перед кабинетом.
Когда оцифрованный человек крикнул, что поезд приехал в Тропарёво, Никита вздрогнул. Погружённый в мысли он забыл обо всём, даже не сразу вспомнил, куда вообще собирался. Почти выбегая из вагона, боясь оказаться зажатым между дверьми, почувствовал неприятную скованность в колене. Чего это ему вздумалось? К счастью, сразу отпустило. И человек забылся, пошагал дальше.
Ступеньки попытались напомнить, что скованность всё ещё здесь, однако уже на пятой из них что-то внутри с хрустом встало на место. Прибавив скорости и лёгкости движения, бодро поднявшись по ступеням, Никита выбрал нужный из восьми выходов.
В боковое поле попало собственное отражение на секунду. То ли фантом, то ли свет в переходе бил ярко, ему показались слишком светлыми волосы, точно он перекрасился в блондина и напрочь забыл об этом. Но не время рассуждать о своей внешности.
В засыпающем воздухе одна вывеска выглядела ловушкой для мотыльков – большая, яркая, розовая. Никита оказался одним из клюнувших. Не замечая других маяков, пошёл навстречу розовой ловушке. Вопреки логике единого стиля, под вывеской красовались зелёные двери, однако в темноте никто не замечал огрех дизайнера.
Яркий свет ударил по глазам. Никита прищурился, пару шагов сделал по памяти, благо работал здесь достаточно долго, чтобы точно запомнить расстояние от внешней двери до внутренней. Ещё один небольшой рывок. Что-то с механизмом; дверь подалась слишком туго. Но не его забота, пусть разбирается техник.
Подойдя к ресепшену, всё ещё прищуренный Никита поздоровался и собрался попросить ключ от кабинета, в котором собирался вести приём, однако запнулся. Незнакомый молодой мужчина в белой рубашке, с выразительными бровями и короткими кудрявыми тёмными волосами улыбнулся в ответ.
