Двадцать второй этаж. Это высоко или не очень? Ты стоишь, и перед тобой рассыпался целый караван приплюснутых зданий, магазинчиков, шумящих машин на проезжей части и сотни людей, проходящих прямо в ту минуту по Спасской улице города Z. Лето. Душное, сухое лето. Там, на улице небось температура под 30. Полностью прозрачные стены отражали, казалось, весь мир. Прямо внизу, если пролететь ровно двадцать два этажа, вы увидите небольшой бордюр, а следом длинную-длинную дорогу для автомобилей. На другой стороне такой же тротуар, ларьки с мороженным, лимонадом. В основном в этом районе только двухэтажные дома древнего стиля, оставшиеся тут ещё с прошлых веков. Но это всё вблизи. Если посмотреть дальше, то виден и мост, пересекающий реку, и сероватые холмы под самым солнцем. Так высоко ли это, 22 этаж? Она думала об этом просто потому что не могла думать о другом. О том, что предстоит сейчас. «Тая, ты готова?» – окрикнул её женский голос, молодая девчушка, помощница. Тая постояла ещё долю секунды и наконец обернулась, шевелюра из медового цвета волос вздыбилась и рассыпалась по плечам, по белой блузке и тонкой шее. «Готова», – кивнула она.
Она покинула комнату с видом на город, направившись по узеньким коридорам и тесным гримёркам прямиком к своей цели. Тяжёлым эхом отдавался стук каблуков и звон серёжек. Всё должно пройти на высшем уровне. Иначе быть не может. Сегодня она положит шаг к спасению многих. Оставалось пройти один поворот, как раздалась телефонная вибрация с мерзким позвякиванием. Тая мгновенно схватила свой телефон.
– Алло. Тая. Ты меня слышишь? Таисия?
– Да, Олег Викторович.
– Помнишь, что сегодня особенно важно, чтобы ты проявила свои настоящие качества, самые необходимые для нашей профессии? Будь, пожалуйста, сконцентрирована и лови каждое слово, лови полный смысл слова. Мы все надеемся на тебя, что ты не подведёшь.
– Я знаю своё дело, Олег Викторович.
– Хорошо. Хорошо, девочка моя. Люди из комитета расследования тоже смотрят тебя прямо сейчас. Мы не просто на нашем канале, Тая. Мы на национальном телевидении.
Тая отключилась, выдохнула и шагнула вперед. Из темноты она снова оказалась на свету. Прожекторы и свет ударили ей в лицо. Камеры были установлены со всех сторон. За столом снова сидела девушка, развалившись на кресле, одну ногу подтянув к себе. Она была одета в широченные кожаные брюки и объёмную ветровку. С шеи свисали цепи, а глаза скрыты солнцезащитными очками. Тая села за стол напротив, улыбнулась в камеру и начала.
