Морской прибой шумно бежал по песчаной отмели, омывал пляж, лёгкий бриз приносил солёные ароматы моря и зарывался в перьях чайки, что стояла на одной ноге у самой кромки воды, а солнце медленно поднималось над горизонтом, придавая небу радужно-голубое сияние. По пляжу тянулась одинокая дорожка следов, в некоторых местах уже размытая набегающими волнами… Молодой мужчина, на вид лет двадцати восьми, брёл, загребая песок босыми ступнями, его одинокая фигура ярко выделялась на фоне общего пейзажа и в то же время не выбивалась из него. Он пребывал в глубокой задумчивости и будто бы витал мыслями где-то очень и очень далеко…
Пятью днями ранее.
Светало. Мужчина в рабочей униформе спешил к пляжному домику Марселя Лекура, он вбежал по лестнице и постучал.
– Месье, Лекур, месье Лекур!
– Атталь? Уже время? – Марсель открыл дверь и протёр глаза.
– Да, мы всегда так рано уходим в море. Я должен предупредить, что в некоторых местах пляжа опасно, не стоит бродить одному.
– Спасибо, я учту. Но разве мне не нужно отправляться с вами?
– Ну, что вы, Мишель… ваш отец разве не сказал? В зоне вашей ответственности отбор хорошего продукта, а ловлей занимаются профессионалы, тем более, что это действительно…
Марсель поднял руку, призывая к молчанию. Атталь покорно затих.
– У моего отца была своя политика, у меня будет своя. Найдите мне комплект формы.
– Извините месье, но я…
– Вы исполните мою просьбу. Я принял руководство и хочу самостоятельно убедиться, что процесс проходит в соответствии с установленными правилами.
Марсель настоял на своём. Конечно, заняв место Мишеля Лекура, он стал ничуть не менее, а то и более значимой фигурой в индустрии моды. Добыча редких материалов для изготовления и украшения одежды была одним из важнейших и самых секретных проектов бренда «Мишель», поэтому, как новый руководитель, Марсель решил действовать твёрдо – к тому же ловля русалок ограничивалась тысячами пунктов в законах разных стран, которые следовало бы соблюдать. В целом, если быть честным к самому себе, Марсель Лекур не очень благоволил изысканным и жестоким убийствам ради красоты и роскоши платьев, но его семья занималась этим много лет, и проводить политику полного исключения он не мог. По крайней мере пока. Отказавшись от хвостов, плавников и чешуи русалок в одежде, бренд мог утратить большую часть своей прибыли и потерять позиции среди конкурентов, ко всему прочему, русалок бы всё равно не прекратили убивать, а расторжение контракта с Лекурами значило бы лишь заключение этого же контракта с кем-нибудь другим.
