Глава 1
Меня зовут Антон Молодцов. Мой единственный друг Андрюха, с которым мы дружим с начальной школы, зачастую без тени сарказма зовёт меня Молодец. Разница наших интересов, взглядов, а следовательно и характеров велика. Андрюха парень пробивной, упёртый. Даже имя его звучит, как взрыв петарды – Андррюхаа! Такие люди всегда в центре внимания, им до всего есть дела.
С десяти лет Андрюха интересовался музыкальными инструментами и вскоре выучился играть на гитаре. В старших классах он постоянно таскал её в школу, дабы, не упустив момент на перемене, как бы невзначай начать наигрывать что-нибудь до свиста в ухе заслушанное вроде цоевской «Восьмиклассницы», тем самым собрав вокруг себя девчонок, что ему несомненно подпевали и стреляли глазками.
Девчонки любили Андрюху. Я хотел быть похожим на него. Хотел с такой же лёгкостью притягивать к себе противоположный пол, но тому препятствовала, словно шлагбаум на шоссе, моя застенчивость. Тем более ни способности, ни желания лупить по струнам у меня не было. Были разве что маломальский интерес к поэзии и охота сочинять что-нибудь своё. Я и прежде делал некоторые наброски, но никому о них не рассказывал, даже лучшему другу.
Именно поэзия стала своего рода катализатором на моём пути к сердцу дам. Впервые этот катализатор сработал в десятом классе, когда я не на шутку втюрился в Светку, что сидела буквально за соседней партой. Светка была из богатеньких, отчего особого внимания на меня не обращала. Поэтому удивить её я мог, как мне тогда представлялось, лишь своей изобретательностью. Просто сочинить стихи и томно прочесть их перед предметом своего воздыхания, надеясь произвести впечатление, казалось не более чем глупым предприятием. Оттого, на время оставив своё творчество, я решил прибегнуть к творчеству Владимира Маяковского, коего на тот момент мы проходили по литературе.
Нужно было прочесть наизусть «Стихи о советском паспорте». Подошла моя очередь. Я встал у доски, держа руку в кармане брюк, и уверенно начал незабвенное «Я волком бы выгрыз бюрократизм». На протяжении всего исполнения я не отрывал взгляда от Светки, словно читал свои собственные строки, сочинённые исключительно для неё. Светка же по обыкновению своему не обращала на меня внимания, бросая взор то в окно, то на новенькие ноготочки. Когда стихотворение близилось к концу, а именно к строкам «Я достаю из широких штанин», я медленно направился к своей возлюбленной, всё также не отрывая от неё взгляда.
