Beatriz Colomina
PRIVACY AND PUBLICITY. MODERN ARCHITECTURE AS MASS MEDIA
Перевод: Иван Третьяков (предисловие, главы 1–3), Антон Вознесенский (главы 4–7)
Научный редактор: Ксения Малич
Оформление: Анна Наумова, Кирилл Благодатских
Издательство благодарит Литературное агентство Александра Корженевского за помощь в получении прав на издание данной книги.
© 1994 Massachusetts Institute of Technology
All rights reserved
© ООО «Ад Маргинем Пресс», 2024
* * *
Эта книга со мной уже давно. Трудно сказать, когда всё началось, но я точно знаю, когда написала эссе, которое в конце концов вошло в мою книгу. Было это в 1981 году, в Нью-Йорке. Я писала по-испански, а затем переводила на английский. Когда, довольно скоро, я попробовала писать по-английски, я была поражена, насколько сильно меняется не только то, как я пишу, но и то, что я пытаюсь сказать. Как будто вместе с родным языком я расстаюсь с определенным взглядом на вещи и способом их описания. Даже когда мы думаем, что знаем, что собираемся написать, в тот момент, когда мы начинаем писать, язык ведет нас своим путем, и если это не наш язык, мы определенно оказываемся на чужой территории. В последнее время я начала испытывать то же самое по отношению к испанскому. Блуждая внутри дискурса, практически кочуя по неофициальному маршруту, я начала ощущать себя иностранкой и в том, и в другом языке. Следы этой затейливой траектории встречаются в книге повсюду. Ее текст как бы подвешен между языками и временами, в которые он создавался.
И хотя первоначальное эссе об Адольфе Лоосе 1981 года публикуется здесь в переписанном и расширенном до неузнаваемости виде, в нем сохранилось противоборство разных миров, разных культур и времен. Все внесенные правки свидетельствуют лишь о том, какая пропасть разверзлась передо мной, когда, десять лет спустя, будучи в академическом отпуске, я снова открыла этот текст. Чтение того, что я когда-то сама написала, неминуемо вызывало головную боль. Однако, попытавшись снова углубиться в текст, я поняла, что угодила в его ловушку, запуталась в сетях его литературных отсылок. Я снова погрузилась в пространство, в котором у меня было время и расположенность к чтению романов, ощутила ностальгию по этому пространству и вместе с этим испытывала раздражение от документального свидетельства о нем – этого витиеватого сочинения, которое отчаянно сопротивлялось правке, не желая приходить в соответствие с общим содержанием книги. Я полагала, что мне нужно будет только слегка отредактировать старый текст, но вместо этого я надолго погрузилась в написание нового. За это время я прониклась настроением первоначального текста и в какой-то момент даже пыталась освободиться от него, но уже не смогла. В результате в книге можно наблюдать, как эволюционировала моя мысль за двенадцать лет пребывания в Соединенных Штатах.
