Апрель в Перми хорош. Пусть все говорят север, да холодно, но апрель здесь такой же, как и на юге Урала. Сухой, пыльный, временами с дождями или снежком, будто зима в отместку бросает колючие быстро тающие снежинки. Хотя для чужаков в апреле здесь холодно, кому как, но солнце уже припекает по-другому и капель не ждет. Грязища, конечно, но что пермяку? После зимних морозов и это любо.
И улицы будто оживают, народ вываливает в выходные погулять, погреться под ещё слабым апрельским солнышком. Мамы с колясками группками гуляют среди деревьев в парке, дети постарше носятся как оголтелые. Школьные дворы набиваются ребятней, но сейчас уже не так как раньше. Те, что постарше сидят в телефонах словно завороженные, а вот помельче ребята бесятся, как молодые телки, скачут, возятся в грязи и докучают старшакам. А старшаки суровые. Десятый, одиннадцатый классы косо поглядывают на малышню с высоты своего великого опыта старшеклассников, будто мудрецы, познавшие всю бренность бытия. Они в тихую покуривают за гаражами, шлют короткие сообщения с кучей смайликов, ссорятся по-взрослому. Их трагедии кажутся детскими, если бы сердца так не переживали. Старшаки умеют переживать каждую трагедию по-особенному остро, и малышня невольно уважает их за это. Родителям не понять их стенаний, не понять, что такое шесть уроков подряд заглядывать в телефон в надежде, что та самая или тот самый наконец напишет. Для родителей они дети, даже через тридцать лет они будут всё теми же детьми, носящимися со своими глупыми любовями, обидами и не смыслящие ничего в своей жизнь. Между ними пропасть, а в пропасти несчастные учителя пытающиеся наладить связь между детьми и родителями. Должны наладить, но на деле все только бьются с выпускными экзаменами, ставят лебедей с горечью в горле и требуют на ковер родителей, которым покоя нет. У них работы. А без работы куда? Без работы их чадо застрянет в этой грязи, увязнет и никогда не выберется на свет божий. Сместились приоритеты, воспитывают не людей, а машины для вычисления верных ответов в ЕГЭ. А кто должен воспитывать душу? А за душу в итоге отвечают они же сами – старшаки.
– Евтеев, опять опаздываешь? – в дверях топчется голубоглазый подросток, в руках вальяжно болтается сумка, на угловатых тощих плечах толстовка, прикрывающая его футболку с вызывающими текстами. За неё ему уже влетело разок, но упертый парнишка, только трясет каштановыми волосами и снова является в святая святых в этом, как говорит учительница Светлана Григорьевна, позорище. Сегодня застегнул замок, пытаясь прикрыть свой жалкий протест миру, которому, откровенно говоря, плевать, в чем Евтеев Никита будет ходить по обшарпанным этажам восьмой школы.
