Глава 1. Москва. Пятница. 11:00
Железнодорожный вокзал тонул в суете, шуме, людях и чемоданах.
Все вокруг куда-то спешили, создавая неутомимое движение живой реки, несущей любого попавшего в этот нескончаемый водоворот к намеченной цели посредством железных пассажирских вагонов.
Филипп Смирнов продирался сквозь толпу, выискивая нужный перрон. Он был выше среднего роста, спортивного телосложения, с тёмными, чуть вьющимися волосами, приятными чертами лица и лёгкой щетиной на подбородке и скулах.
Ему хотелось скорее сесть в удобное кресло и расслабиться, проведя четыре часа до Санкт-Петербурга в тишине под монотонный стук рельсов.
Впереди ожидали насыщенные выходные на открытии книжного магазина, куда Филиппа пригласили в качестве почётного гостя как популярного автора.
Он зашёл в вагон и, найдя нужное место, скинул с плеча рюкзак, достал ноутбук и сел у окна.
По перрону шли люди, стояли встречающие и провожающие, и Филипп с вялым интересом разглядывал всех, между делом размышляя о предстоящей поездке.
Почти год прошёл с тех пор, как издательство выпустило его книгу «Последняя Скрижаль», повторившая успех предыдущих двух: «Золотой Лабиринт» и «Тёмный Лотос», однако приступать к новой книге он не спешил. Слишком уж тяжело ему далась работа над последним романом по событиям, произошедшим с Филиппом в Дрездене. Поначалу он вообще хотел отказаться от мысли о книге, но потом решил посвятить произведение памяти своего друга Никиты Брюхова, погибшего в результате поиска древнего египетского артефакта. И Филипп поведал удивительную историю нахождения Изумрудной скрижали, принадлежавшей таинственному и легендарному мудрецу Гермесу Трисмегисту, жившему много тысяч лет назад, до сотворения мира. Издательство было в восторге, но сам Филипп решил сделать перерыв в творчестве и впредь держаться стороной событий, способных его вовлечь в новые приключения.
Пассажиры заполняли вагон, рассаживаясь по местам.
Писатель включил ноутбук и погрузился в изучение набросков статьи для исторического журнала об археологических экспедициях в Междуречье времён революции в Российской империи в конце девятнадцатого века. Будучи по профессии историком, Филипп решил вернуться к научной деятельности, переключившись с художественной литературы на non-fiction.
