Сегодня во сне Хельга снова видела командор Грету. Та сказала то же, что говорила всю последнюю неделю: «Старайся лучше».
«Куда уж лучше?» – думала Хельга, стремительными шагами солдата перемещаясь в небольшую ванную комнату. Приказ, который невозможно выполнить, – кошмар любого офицера. Командор во время их соединений никогда не кричала, но ее ледяной тон был гораздо громче любого вопля риа-гарпий. «Старайся лучше».
С момента непреднамеренного мозгового слияния с командор, Хельга лишь однажды задумалась, почему именно ей досталась такая честь. Каким немыслимым образом стечение обстоятельств предоставило ей разом столько власти. Больше нет ни у кого во всей Питерской дивизии. Разве что у офицера Сельмы – их лидера и боевого командира. Именно с ней шесть месяцев назад командор должна была установить прямой контакт. Такой же, как с остальными лидерами Земли, для координации действий по всей планете. Единственный все еще безопасный канал связи, недоступный арлам, – прямое мозговое слияние. Невероятно болезненная и энергозатратная процедура. Пройди все как надо, Хельге бы не пришлось почти каждую ночь слышать железный голос командор прямо у себя в голове. «Старайся лучше».
Элементарная, на первый взгляд, задача, поставленная Хельге, оказалась невыполнимой. Приказ был так прост, что она буквально сходила с ума от своего бессилия. Невозможность объяснить и доказать очевидное была настолько нелепа, необычна, ненормальна, что даже и без командор в своей голове Хельга уже больше пяти дней не могла спать. Стоило закрыть глаза, она видела пылающую надпись обратного отсчета: по всем собранным разведданным до момента удара оставалось меньше двух дней. У нее было около сорока пяти часов, чтобы убедить офицера Сельму в правдивости своих слов.
Хельга застегнула форму и, ни капли не отдохнувшая, направилась выполнять приказ. Она шла по силовым коридорам, выстроенным вдоль всего Невского проспекта: напрямую из выделенной ей комнаты в здании бывшего доходного дома Шувалова в Главный штаб, расположившийся в Казанском соборе. Снова и снова проговаривала факты. Очевидные, ясные, абсолютно бесспорные. Она обязана была постараться лучше.
—–
– Почему она до сих пор не летает? – Услышав в ответ молчание, офицер Сельма перешла на крик: – Я вас спрашиваю, Генр
