Вжимаясь в спинку кресла, я до невозможности встревожено смотрела на то, как мощный торс Вавилона вздымался от каждого вдоха. То, как глаза альфы наполнялись животным безумием, но все так же неотрывно скользили по мне взглядом. По каждой черте лица, а потом, опускаясь ниже, по узкой талии, очертаниям фигуры и наконец-то останавливаясь на груди, перетянутой бинтами.
Я дернулась и, несмотря на жуткую вялость, попыталась встать, но Вавилон одним резким движением поставил руку на подлокотник, перекрывая мне путь к побегу.
– Проваливай, – альфа все так же смотрел на меня, но эти слова явно были адресованы доктору. Можно было позавидовать той скорости, с которой он покинул комнату. Закрывая дверь и оставляя меня наедине с Вавилоном. – Какого хрена?
– Отойди от меня, – я изо всех сил попыталась оттолкнуть его, но такое впечатление, что руками упиралась в скалу. – Немедленно! Слышишь?
Вавилон не сдвинулся ни на миллиметр. Наоборот, положил ладонь мне на затылок и наклонился к моей шее, делая еще вдох. После этого совершая один рывок назад, словно пытаясь отстраниться, но сразу же опять приближаясь. Будто нападая и делая новые, жадные, бесконтрольные вдохи.
Я сжалась, но не понимала от чего. Точно от страха. Когда перед тобой огромный, двухметровый альфа, от которого сейчас исходили жестокие, вышедшие из-под контроля инстинкты, трудно сохранить самообладание. Но это нормально. Логично. Бояться того, что по-настоящему страшно.
Куда хуже было то, что я сжималась так же и от того, что мое тело отказывалось меня слушаться.
Гребанное омежье тело, которое без подавителей тут же начало гореть и покалывать. Реагировать на грубый, мужской запах Вавилона. Зараза. Как же я ненавидела себя за это. И свою злость вымещала на Вавилоне. Била его руками и пыталась врезать коленками, а он все мои сопротивления пресек одним движением. Положил ладонь на обнаженную талию и резким движением прижал меня к себе. Буквально вдавил в свое тело, заставляя ощутить то, как у него стояло.
– Отвали, – я врезала ему. Дала пощечину. Гадство. Это было так по-девчачьи.
И совершенно не подействовало на Вавилона.
Наоборот, наклоняясь вперед, он своим громоздким телом вдавил меня в кресло, заставляя лечь и, сжав мои волосы, опять дышал.
Но внезапно он отстранился от меня так, словно я была обжигающим огнем. Я тут же подобралась и, вскочив на ноги, отбежала к стене, поправляя свою одежду. Пытаясь прикрыться. Из-за того, что она была порванной, получалось паршиво.
