Новые миры взамен старых

Ирина Скарятина

Ночь была прохладной, дул пронизывающий ветер, как это обычно бывает на Северном море, и я, сидя в низком шезлонге, укутавшись до подбородка, смотрела на усыпанный звёздами небосвод, наблюдая, как раскачивались вверх-вниз созвездия. Сначала они практически полностью исчезали, оставаясь лишь над головой на узкой чёрной полоске, протянувшейся между краем тента и перилами прогулочной палубы, затем вновь возникали до самой последней звёздочки на горизонте, по мере того как наш лайнер с монотонной регулярностью поднимал и опускал свой борт. Это было головокружительное представление, тем более что блеск смещавшихся небесных светил, похожих на множество сверкавших волшебных кристаллов, гипнотизировал меня, навевая дремоту; и я хотела, чтоб оно прекратилось.

Однако в целом мне было не на что жаловаться, поскольку переход из Балтимора в Гавр был почти идеальным, в сущности столь же идеальным, как и любой другой июньский переход, в котором я когда-либо участвовала ранее. Десять дней в море – это долгий срок, но всё-таки он оказался весьма приятной передышкой после зимы, в течение которой мы писали и читали лекции о нашем недавнем опыте посещения СССР – неизменно животрепещущей теме, вокруг которой яростно ломаются копья, – а также пытались не отставать от захватывающего дух темпа американской жизни. И когда Вик внезапно предложил: "А давай-ка поедем за тишиной и спокойствием в Европу", – я с восторгом подхватила эту идею.

После долгого круиза на одном из самых тихоходных американских лайнеров я грезила об успокаивающе плавном спуске вниз по Рейну в одном из тех очаровательных складных резиновых каноэ, которые покупают где-то в верховьях реки, надувают, а затем, таинственным образом застегнув вокруг талии, начинают грести и скользить. Мы даже горячо поспорили о том, взять ли нам два каноэ или одно, но в итоге решили, что два будут безопаснее, потому что, если одно из них перевернётся, всегда будет другое, которое придёт на помощь.