Лильку я нашла в дальней части сада. Туда мои руки так и не добрались, и крапива, произраставшая среди кустов черноплодной рябины, чувствовала себя превосходно. Ее толстые стебли томно опирались о старый забор, широкие листья нежились на солнце. Острые высокие соцветия бдительно наблюдали за мной тысячами зеленых глазок. Нет, глаз у крапивы, конечно, не имелось, но у меня было такое ощущение, что она все прекрасно видит и чувствует. Мы с крапивой неплохо уживались в огороде: она меня редко жалила, а я за это к ней не подходила. Сорняков в саду и без нее хватало. Там выдернешь, а они уже здесь вылезли. За черноплодной рябиной я почти не ухаживала. А зачем, если и так каждый год ягод на ней столько было, что некуда девать. Рябинового варенья много не съешь – ягодки жесткие, терпкие. Я варила каждый год всего одну баночку рябины с яблоками и вишневым листом. И то, в память о бабушке. Остальные ягоды собирал дядя Сеня. Заодно и крапиву всю выдергивал, приговаривая: «Ну, Манька, крапива у тебя злющая, вся в хозяйку. И жадная такая же, не даст спокойно ягоду собрать».
– А раз жадная, так и вали отсюда, дядя Сеня, – заводилась я.
– Да больно нужна мне твоя рябина, – огрызался дядька, не переставая, впрочем, ее собирать. Дядьке рябина была нужна на вино. Меня этим вином он угощал только на словах, так как оно всегда выпивалось еще в процессе брожения.
Но это мы так в шутку переругиваемся. На самом деле у нас нормальные родственные отношения, мы друг на друга не обижаемся.
А вот Лилька на дядю Сеню регулярно дуется. А заодно и на меня, потому что я их сразу начинаю мирить, а получается это у меня не всегда хорошо. Увы, в дипломаты меня не готовили.
Я в задумчивости стояла на грядке, соображая, как бы половчее перебраться через канавку. За канавой рос овес, который я тоже не сажала. Папа где-то вычитал, что небольшая полянка, засеянная овсом, может обеспечить нас геркулесом на всю зиму. Поэтому, он его как-то посеял, а когда дело дошло до сбора урожая, папа вдруг стал рассуждать более, на мой взгляд, здраво. Он вспомнил, что в пяти минутах от дома есть магазин, где геркулеса водится видимо-невидимо, всякого-разного. В том числе есть каши быстрого приготовления. Овес осеменился и на следующий год бодро взошел на том же месте. Он заполонил свою полянку и замахнулся на соседние грядки, откуда мне приходилось его регулярно выпалывать. Овес с крапивой жестоко конкурировали за место под солнцем, и побеждала, кажется, крапива.
