***
Сон стал единственным спасением от одиночества. Эту ночь в новом месте спал на странной подушке, слишком высокой и слишком узкой. Утром проснулся с защемленной шеей, при попытке расхрустеться сделал только хуже, хотя в процессе уже понимал, что так и будет. Я не умею просыпаться так, чтобы встать и пойти делать дела. Ну, то есть раньше умел, когда действительно по утрам я был обязан куда-то бежать. Сейчас мне почти никогда никуда не надо. Найдя удобное положение головы, встаю практически без боли. Башня вокзальных часов отражается в зеркале массивной туфовой стеной с огромным кованным циферблатом. Выхожу на балкон и ногой в псевдо-кроксе опрокидываю пустую бутылку вина. Вру, она не пустая, просто там нет вина, но она полна окурков. Выходит, что не пустая. Облокачиваться на металлические ржавые перила балкона зябко и не хочется, поэтому стою, скрестив руки, уже в очках, потому что глаза слезиться не перестают. Смотрю на полукруг ёлок перед вокзалом и неработающий фонтан, голубым пятном стен и дна сильно выделяющимся на фоне песчаного пейзажа. На горы вдали карабкаются не успевшие за утро сбежать с равнины облака, больше похожие на текущий кисель из тумана. Перед первым рабочим созвоном ещё много времени, от московского времени армянский циферблат убегает на час вперёд, поэтому у меня полно времени, чтобы стоять и мёрзнуть, чтобы хоть как-то прийти в себя и сделать усилие над собой – пойти пожарить яичницу и сварить кофе. Конечно, лучше было бы, чтобы это как-то появилось на столе само, но делегировать некому, я уже больше месяца живу один. Причины я тебе объяснять не буду, это рассказ вообще-то, а не "Тихий Дон". Может, потом расскажу, планирую цикл написать. Будет называться "Гюмрийские рассказы", надеюсь, потом книжку издам, буду продавать релокантам, которые осядут в странах СНГ. Будут ностальгировать о дерьмовом времени, как родители о 90-х. Такой культурный код, Ностальгировать о временах, когда было дерьмово. Может когда-нибудь это прекра…
Мои очередные бесполезные рассуждения прервал громкий стук в дверь. Я оглянулся, как будто надеялся с балкона, сквозь входную дверь увидеть раннего гостя. Я бы и так его никак не увидел, так как эта квартира сдавалась только уверенным в себе и смелым людям. На двери не было глазка и было непонятно, кто за дверью. Я отвернулся, надеясь, что ошиблись дверью или просто, не получив ответа, уйдут. Но стук стал громче и я услышал настойчивую речь. Естественно, на армянском.
