«Мы не справляемся» – эта мысль не оставляла Марию в покое. Женщина шла по коридорам больничного отделения, отмечая признаки надвигающейся катастрофы. В каждой палате стояли дополнительные койки. Сквозь привычные запахи хлорки и спирта пробивался тяжелый дух мужского пота и нестираной одежды. На истертом линолеуме появились плохо замытые пятна.
Требовалось больше санитарок и медсестер. Районная больница оказалась не готова к перепрофилированию в военный госпиталь. Не хватало врачей, лекарств, продуктов и бытовой химии. Военный транспорт и машины скорой помощи подъезжали к приемному покою почти каждые полчаса.
Большинство пациентов поступало с осколочными ранениями. Снаряды и мины не делали различий между солдатами и мирными жителями. Операционные работали круглые сутки, а врачи хирургии стали первыми, кто начал жить в ординаторских. Вскоре домой к детям уходили только одинокие мамы.
Линия фронта приближалась с каждым днем. Все чаще на город падали бомбы, и все реже звучали сигналы воздушной тревоги. По разбитым улицам медленно ползли в тыл грузовики с покореженной военной техникой. Каждый день люди ждали приказа об эвакуации.
Тяжело дыша, Мария поднималась по лестнице. Отделение располагалось в старинном особняке с плохо работающими лифтами и без кондиционеров. Сейчас, когда на улице стояла тридцатиградусная жара при полном отсутствии ветра, давящая духота переносилась особенно тяжело.
Сплит-системы, создающие комфортную прохладу, имелись только в административном здании. Но там, в застеленных паркетом коридорах, все реже можно было услышать чьи-то шаги. Кабинет главврача закрыли на ключ еще в начале войны. Немедицинский персонал тоже стремительно покидал город.
«Кочурова Мария Александровна. Старшая медицинская сестра», – гласил листок бумаги в файлике, аккуратно приклеенном к двери маленькой комнаты. Внутри узкого, вытянутого помещения с одним окном нашлось место только для компактного дивана, кресла, стола с ноутбуком и принтером да стеллажа, заставленного коробками с документами и больничными вещами.
Стоило Марии присесть, как на нее сразу навалился сон. Усталость и стресс в последние недели стали ее постоянными спутниками. Хотелось закрыть глаза и, открыв их следующим утром, обнаружить, что война была просто кошмарным сном.
