Мягкая ковровая дорожка непривычно просела под жёсткими каблуками туфель, когда Александр Вольский впервые ступил на неё в качестве претендента на престижную литературную премию.
Успешному коммерсанту, неожиданно написавшему свой первый в жизни роман, до последней минуты не верилось, что всё происходящее с ним в эти минуты не является сном или плодом его богатого воображения.
С каждым шагом, по мере приближения к сцене, где располагалось авторитетное жюри конкурса, он, словно школяр перед экзаменом, ощущал неукротимое волнение и всё отчётливее слышал стук собственного сердца.
Под звук какой-то очень популярной в те годы мелодии он вслед за остальными претендентами на победу поднялся на сцену и, развернувшись к залу лицом, слегка зажмурился от яркого света софитов.
Затем потянулись ещё более волнительные минуты, когда жюри начало объявлять победителей в различных номинациях конкурса, которым, казалось, никогда не будет конца.
По мере оглашения результатов стоявшие рядом с ним претенденты поочерёдно подходили к председателю жюри и под громкие аплодисменты получали дипломы и денежные сертификаты.
Александр даже не успел осознать, что остался последним из тех, кто пришёл сюда за своей наградой. А когда торжественно, под раскатистые звуки фанфар прозвучало его имя в качестве обладателя гран-при конкурса, то не смог сразу сдвинуться с места.
Потом он долго жал руку председателю. Улыбаясь, что-то отвечал на поздравления остальных членов жюри, всё ещё не веря в свою нечаянную победу. А когда вышел на край сцены, чтобы произнести торжественную речь победителя, то, ослеплённый направленным на него прожектором, застыл на месте, напрочь потеряв дар речи.
– Александр! Александр, вы меня слышите?! – где-то вдалеке прозвучал вежливый голос секретарши, выдернувший его из приятных, но уже далёких воспоминаний. – Проходите. Шеф вас ждёт.
Вольский, словно проснувшись, слегка вздрогнул и вопросительно огляделся по сторонам. В приёмной генерального директора издательства, с которым Александр бессменно сотрудничал уже много лет, из посетителей, кроме него, никого не было.
– Прошу прощения, Катая! Это вы мне, как я понимаю? – зачем-то переспросил он и, поднявшись с дивана, направился на аудиенцию, которую накануне директор назначил ему сам.
– Привет, Саш! Давай, давай, проходи! – встретил его Кугель Марк Анатольевич, глава одного из самых известных в стране издательств.
