Городской парк – это целый мир. Со своей фауной, флорой, правилами, звуками, запахами. Ирэн приходила сюда в каждую свободную минутку: утром до пар, в обед вместо столовой, вечером, чтобы выдохнуть перед сном. И сопровождали ее альбом с простым карандашом. Грифель скользил острым кончиком по шершавой бумаге, создавал из линий картины, которые Ирэн видела перед собой в этом же парке.
Вот бежит пес на поводке, пасть приоткрыта, язык свисает, а в глазах читается грусть. Ирэн вздыхает, ластиком стирает ошейник и у пса уже можно увидеть улыбку.
Чуть поодаль на траве голубка клюет семечки, их оставил карапуз в шортиках будто на вырост и панамке, съехавшей на лицо. Мальчонка не видит, куда краем глаза поглядывает голубка, от какого безобразия старается отвернуться. Зато это видит Ирэн, и грифель, словно живой, рывками штрихует, как урна пустует, а возле нее фантики, бутылки от газировки, пакеты от чипсов и других снеков.
На газоне появляется еще один пес, он лапами будто закапывает разбросанный мусор и… кучку… свою… которую хозяин явно не планирует забирать, ведь он даже не смотрит на питомца, в одной руке у него поводок, в другой дымится сигарета, большие наушники говорят, что человек пребывает в собственном мире. Музыкальном, а может и книжном.
– Ого. У тебя целая история на одном листе получается. – На лавочку возле Ирэн сел молодой человек. – Я Мишган, заметил, что ты сразу после пар сбегаешь сюда.
– И что? – Ирэн закрыла альбом, убрала его в сумку и попыталась вставать, но Мишган остановил ее, потянув за локоть.
– Да не убегай ты, как молоко на плите.
Ирэн рассмеялась.
– Вас на литературном учат необычным сравнениям? Или ты по жизни оригинал?
– А я и крестиком вышивать могу, – спародировал Мишган кота Матроскина.
– Ладно, говори чего хочешь. – Ирэн положила сумку на колени.
– Поболтать с красивой девчонкой.
– Ну-ну. У тебя этих девчонок в универе… То одной стихи читаешь, то другой ромашки даришь. Я-то тебе зачем? Говори прямо. А то карикатуру нарисую и заколдую.
Ирэн слышала, что ее ведьмой считали – мол, она рисунками своим заряжала конспекты на зачеты автоматом, перед экзаменами не волновалась, а сидела на подоконнике с альбомом и, конечно же, колдовала, заходила в кабинет последняя и получала отлично. Жила в общежитии одна, как ни пыталась комендантша к ней соседку подселить, у девчонок всегда вариант повыгоднее находился, наверняка, не без помощи магии.
