Лондон, церковь Святой Марии
– Еще не все потеряно, Гейб, – прошептал Рейф. Многочисленные гости, приехавшие на свадьбу его брата, тихонько переговаривались, ожидая появления невесты.
– Я проверил. В ризнице есть дверь на улицу, можешь убежать через нее. – Замолчи, Рейф, – шикнули на него братья, сидевшие по обе стороны от Рафаэля. – Тише, Рейф, – послышался предостерегающий голос отца, сидевшего на скамье позади них. Рейф нахально ухмыльнулся:
– Самолет ждет на взлетной полосе в аэропорту, Гейб. Ты мог бы сейчас мчаться прочь на «додже» вместо того, чтобы лететь в свадебное путешествие.
– Может, хватит уже? – Габриэль обернулся и злобно посмотрел на брата. Бледный как полотно, он очень нервничал, дожидаясь, пока заиграет орган, возвещая о прибытии в церковь его невесты.
Брин опаздывала на целых пять минут, и каждая минута тянулась бесконечно долго. Габриэль был встревожен, и морщины у него на лбу становились все глубже.
Рейф улыбнулся еще шире и откинулся на спинку скамьи. Он всегда считал, что дразнить братьев его прямая обязанность.
– Если бы не я, вы с Майклом вообще не знали бы, что такое приключения.
– Женитьба на Брин будет самым главным приключением в моей жизни, – заверил его Габриэль.
На протяжении долгих лет Габриэль любил Брин и был уверен в том, что его чувства так и останутся без ответа, но месяц назад все изменилось.
– Согласен, она красивая.
– Рейф, может, хватит уже его задирать? – рявкнул Майкл, старший из братьев. – Не хватало еще, чтобы жених подрался с шафером. Вот бы все обрадовались!
– Я только… – Рейф осекся – в тишине пронзительно зазвонил его мобильный.
– Я велел тебе выключить эту штуковину прежде, чем зайдешь в церковь! – набросился на него Габриэль, видимо довольный поводом снять напряжение.
– Я думал, что выключил. – Рейф состроил гримасу, достал телефон из нагрудного кармана пиджака и быстро перевел его в беззвучный режим. – Гейб, честное слово, у тебя еще есть время улизнуть через заднюю дверь и спастись, пока не поздно.
– Рафаэль Чарльз Д’Анджело!
Рейф вздрогнул. Его миниатюрная изящная матушка всегда умела заставить замолчать троих взрослых сыновей, произнося их имена особенным укоризненным тоном.
