Глава 1. Сна миражи и серые будни
Заброшенная церковь. Белые стены разрушены в некоторых местах, часть потолка осыпалась, а вместо пола лишь холодная, сырая земля. Всё пропахло плесенью. Каким-то чудом, уцелело одно окно, но даже оно было покрыто грязью, а рядом висела паутина. В этих краях лучше держаться подальше от пауков. Часть из них ядовитые, а другие просто чертовски злые. В тот вечер звенел холодный дождь. Церковь стояла рядом с лесом. Соседнюю деревню не было видно из-за тумана, укрывавшего всю долину. Даже когда стоишь во дворе, из-за тумана и дождя создаётся впечатление, что вокруг тебя лишь стены. Кажется, что ты заперт в яйце, как внутри воздушного шара.
Где-то внутри церкви раздался металлический лязг. Что-то тяжёлое упало на землю. Даже деревья застыли на миг. Послышался чей-то уставший вздох. Среди тумана бредёт одинокая фигура, облачённая в тёмный плащ. Тёмный капюшон скрывает лицо. В тумане он скорее напоминает призрака, чем живого человека. Шаги его не слышны, а движения плавные, несмотря на хромоту. Как будто плывёт по бесконечному туману. Он выглядит так, словно после всей этой заварушки пойдёт перевозить души через Стикс. Фигура медленно проплыла внутрь церкви. Только сейчас стали слышны тихие, шаркающие шаги. Из глубины церкви раздался в ответ еле слышный, хриплый смех:
– Опять ты?.. – мужской голос звучал без страха, а наоборот, с предвкушением.
Фигура прошла в главный зал. Там, привязанный тёмными цепями стояла на коленях какая-то тварь. Его рот растягивался в улыбкe от уха до уха, обнажая кости и мышцы. Зубы, острые словно иглы, казалось бы, вонзались в него самого. Одна рука сломана, но тварь могла ей шевелить. Нет, даже не так… Это нельзя назвать движением, скорее, судороги или припадок. Кожа серая, практически чёрная. С кожи его лица хлопьями опадал и сыпался пепел. Оно сидело в кругу из соли, а вокруг находились кресты и иконы. Рядом с солью лежала полностью разорванная библия. Ощущение, что её не рвали руками, а вгрызались в страницы, в корку книги. Оно всё ещё дышало. Оно всё ещё улыбалось. Фигура остановилась в паре шагов от него. Она сняла капюшон. Под рваным плащом скрывалось женское, немного округлое лицо.
– Соскучился, грешник? – мягкий женский голос будто на миг успокоил тварь.
– Конечно, монашка… – он рассмеялся. – Да какая ты монашка… Изменница церкви. Побитая шавка. Твой Бог презирает тебя.
