Дождь. Уже который день льет как из ведра. Даже не погулять! Иногда мне кажется, что все же зря я ушла из полиции, но потом вспоминаю о том, с чем пришлось столкнуться, и понимаю, что все правильно. Только вот в такие дождливые дни совершенно некуда себя деть. Хотя бы Макс знает, чем заняться. Сидит целыми днями в кабинете и строчит что-то у себя в ноутбуке. Еще недавно его книги было никому не нужны, как внезапно на него обрушилась слава. Макс, конечно. талантливый, его детективы хороши, но все же это так далеко от реальности. Уж мне ли не знать о том, что такое убийства? После 11 лет службы в убойном отделе? Но людям больше хочется историй об агенте 007, Шерлоке Холмсе или Эркюле Пуаро. Реальность такова – трупов много, а убийцы чаще всего – их самые близкие люди. Вот и вся статистика. Ищи убийцу среди семьи и друзей – не прогадаешь.
Помню мое самое первое дело, мне было 22. Я тогда только попала в убойный отдел после успешного выпуска из академии. Я была так вдохновлена фильмами и сериалами про убийц и их поимку. Мои любимый фильм был «Молчание ягнят». Особенно я тряслась из-за всяких психопатов и маньяков, мне казалось, что я была создана ради того, чтобы их понимать и ловить. Вот уж точно была совсем юна. Так вот, возвращаясь к первому делу. Сразу после поступления на службу меня отправили расследовать первое дело с Джеймсом, моим бывшим напарником. Он был лет на 5 старше меня, гораздо опытнее, приземленнее. Но это я понимаю сейчас, тогда я думала, что он пытается помешать мне добиться звания повыше. Он так презрительно смотрел на меня, когда мы отправлялись на первое задание – я была безумно рада, не переставала улыбаться и постоянно спрашивала у него про всё. Мой энтузиазм ему казался глупостью, даже не наивностью. В целом, сейчас я согласна с ним.
Итак, наше первое дело – труп молодой девушки, который нашли в узком, безлюдном переулке. В машине я успела узнать совсем немного: она была молода, буквально моя ровесница. Ни каких-то документов, ни телефона при ней не было. Было похоже на обычное убийство при ограблении. Мне не терпелось уже приступить к расследованию. Приехав на место и увидев труп в первый раз, я поняли лишь одно – все мои мечты и фантазии остались где-то в академии. Реальность была гораздо суровее. Первое, что я почувствовала, был просто ужаснейший запах – запах разлагающейся плоти. Я, конечно, знала о том, что трупы не ванилью пахнут, но именно тот труп я никогда не забуду. И само тело. Пока мы шли к телу, я смогла как-то подавить рвотный рефлекс. Джеймс даже одобрительно ухмыльнулся. Я постаралась сконцентрироваться на деле. Вокруг крутились криминалисты и фотографы, пытавшиеся запечатлеть абсолютно все детали, а патологоанатом уже ждал нас у тела. Приоткрыв белое покрывало, прикрывающее труп, патологоанатом начал рассказывать, что узнал. Но я уже его не слышала – я отвернулась, чтобы проблеваться. Запах был ужасен, но еще хуже было увидеть тело это несчастной девушки. Оно было абсолютно обнаженным, полностью в крови. «26 ножевых ранений» – сказал патологоанатом, попытавшись скрыть неловкость от этой сцены. Джеймс мельком глянул на меня с понимаем, протянул платок. Он ожидал от меня такой реакции и не был удивлен. Затем мы продолжили. На жертву напали еще ночью – изнасиловали, ограбили и убили. Причем, убили с особой жестокостью, не каждый смог нанести целых 26 ударов ножом. Все ее тело было больше похоже на сплошное кровавое месиво. Я не могла даже подумать о том, что можно такое сотворить с человеком. Точнее, я понимала это, но понимать и видеть – не одно и то же. А самое ужасное оказалось, что это не было ограбление. Позже мы выяснили, что случилось. Жертвой оказалась студентка юридического университета, ее звали Анджела. И убил ее собственный отчим. Оказалось, что она с детства подвергалась насилию с его стороны, но ей приходилось молчать, ведь этот урод обеспечивал их с мамой. Отца не стало еще в раннем возрасте. Она приходила к матери и рассказывала ей об этом, но та посчитала дочь обманщицей. Мать была настолько зациклена лишь на себе, что решила, будто дочь ревнует. Отвратительная женщина. Когда мы рассказали ей о том, что случилось с ее дочерью, она даже не заплакала. Наоборот, просто разозлилась. Сказала что-то вроде: «Так и знала, что эта шваль соблазнила его. Ну, поделом им обоим». Я была настолько в шоке от услышанного, что не сдержалась и влепила ей пощечину, после чего получила первое отстранение от работы. До сих пор не жалею об этом. Будь моя воля – ее бы посадили следом за своим муженьком. Но закон не предусматривает лишение свободы для эгоцентричных, нарциссических идиотов. Не убил – сиди дома. Так вот, после того как Анджела поступила в университет, кошмар для нее практически закончился, она переехала в общежитие и не виделась со своей «семьей». Но однажды отчим выследил ее и начал угрожать. Когда она отказалась от продолжения их связи, он набросился на нее и заколол до смерти. После попытался выставить это как ограбление, но его выдало 26 ножевых ранений – обычный воришка, да даже маньяк, не стал бы наносить столько ударов. Джеймс сразу понял, что искать надо среди близких. Такое было мое первое дело.
