– Не верю, что ты хочешь отправить меня в интернат! – стиснув кулаки, впечатываю каблуки в дорожку, петляющую между могилами. Растрескавшийся асфальт шуршит под ногами в такт шагам. – Чем тебе моя школа не угодила? Всего год осталось доучиться!
Ненавижу похороны, ненавижу бабушкин инсульт, из-за которого все рухнуло в один миг. Ну почему она не выкарабкалась? Ведь могла бы пожить подольше!
– Алиса, не закатывай истерику, – шикает идущая следом мама. – Мы на кладбище.
– Мертвым все равно! – раздраженно бросаю я, не оборачиваясь.
А живым – тем более. Никому нет дела до моих проблем.
Отец с мачехой держатся в отдалении. Им не впервой пережидать приезд той, что появляется у нас в Купчино раз в сто лет, дабы продемонстрировать московский шик и заодно выставить всех неудачниками. Я и сама не ждала этой встречи, но мама четко дала понять, что намерена серьезно поговорить.
Они с отцом развелись восемь лет назад без скандалов и упреков. Делить было нечего – ни квартиры, ни машины – разве что меня, да и тут вопросов не возникло. Я осталась у бабушки, отец переехал в съемную комнату к новой жене, а мама укатила из Питера в столицу, где успела удачно выйти замуж, овдоветь, и снова связать себя узами Гименея. Привыкнув жить без нее, я воспринимала редкие гостевые визиты с философским спокойствием, лишь сегодняшний стал исключением. Да и как реагировать без скандала на новость, что меня забирают в Москву?
– Алиса, угомонись, – выйдя на парковку, мама изящным движением достает из пачки сигарету. – Я желаю тебе добра.
Роль благодетельницы не в новинку. Она столько раз привозила подарки и отдавала их с таким же снисходительным выражением лица, что я уже и не вспомню иного отношения к себе.
– Как-нибудь обойдусь.
– Неужели? – тонкая бровь иронично дергается. – Тогда скажи, где ты планируешь жить?
– Как где? – я все еще не понимаю, к чему она клонит. – В бабушкиной квартире.
– Куда теперь переедет весь цыганский табор твоего отца, – затянувшись, хмыкает мама. – Как наследник он вряд ли останется на съемной. К тому же его вечно беременной крольчихе скоро рожать.
Оскорбившись за мачеху, кривлюсь в ответ:
– Мы прекрасно уживемся все вместе.
Это правда. Я люблю Ромку с Толькой, хоть они и не самые послушные братья, да и им мое общество в радость.
