Город украшал себя к Рождеству и Новому году. Никитская улица вечером была похожа на сокровищницу Аладдина, она сверкала сотнями стеклянных шаров, разноцветными гирляндами, сказочными игрушками на невидимых нитях. Казалось, что хлопья снега опускались на брусчатку не с темного неба, а из висящих высоко над головами прохожих диковинных рождественских игрушек. Никитская улица дарила радость, люди ее принимали, улыбаясь чему-то своему, неспешно гуляли, держась за руки и оживленно болтая.
У большого, во всю стену, окна кафе стояла женщина. Она была немолода, хорошо и со вкусом одета. Женщина вполне могла позволить себе выпить кофе в этом кафе на Никитской. Но она не заходила внутрь. Она неотрывно смотрела в окно, и казалось, что между этой женщиной и гуляющими по новогодней улице не было ни пространственного, ни временного единения. Взгляд женщины был обращен на столик за окном кафе, где сидели четыре молодые девушки и весело переговаривались между собой. По их поведению, непринужденным позам, оживленной мимике чувствовалось, что они часто заходят сюда выпить кофе, обменяться новостями и просто увидеться. Все в этих девушках было естественно, не напоказ: просто созвонились и просто встретились после работы.
Женщина увидела в сидевших за столиком девушках себя и своих подруг. Сорок лет назад. Вечность назад. Кафе-мороженое на улице Горького. Такое мороженое ― с шоколадом, орехами, сиропом и печеньем ― можно было купить только в этом кафе. Подруги каждый четверг после лекций приходили сюда. Встречи в кафе-мороженое вошли в привычку, и важным в этой привычке было, пожалуй, удовольствие, ни с чем другим не сравнимое, похожее почти на счастье ― счастье быть вместе и говорить обо всем, счастье от проезжающих за окном машин, счастье от стеклянного бокала с тающим мороженым, счастье от гула разговоров и тихой музыки кафе. И они были счастливы. Они никуда не спешили. Они слушали и слышали друг друга. Не было нерешаемых проблем, были вопросы и были ответы. Было мороженое, шоколадное, с сиропом, орехами и печеньем! Как это ни банально, но они действительно верили и в будущее, и в победу коммунизма, и в себя.
Немолодая женщина у окна кафе на Никитской улице вновь посмотрела на девушек за столиком. Ей пришла в голову мысль, что за эти прошедшие сорок лет мир изменился, а юность осталась той же. Спорт помогает поддерживать тонус мышц, медицина умеет продлевать жизнь, косметология делает юным тело. «Никто только не умеет делать пластику души», ― неожиданно подумала женщина. Отсутствие морщин на лице, подтянутый живот и прочие атрибуты юности ― это только атрибуты юности, но не юность. Юность ― это мироощущение, которое мы теряем, стремясь достичь чего-то важного для каждого из нас в жизни. Час за часом, день за днем, год за годом незаметно для нас и для окружающих из нас уходит ощущение счастливой веры в будущее. Мы все знаем, мы все умеем, мы всего достигли. У нас все есть, и мы много где побывали. Мы знаем цену времени и цену денег. Мы состоялись. В обмен на юность.
