В огнях багровых пожарищ, в отсветах кровавых жестоких войн, ворочая месяцы и годы, неминуемо близился к завершению страшный второй век нашей эры, ставший переломным в истории двух величественных империй, расположенных в самом сердце Азии, вместе занимающих гигантскую территорию, равной коей по размеру не существовало во всём древнем мире.
Одной из империй, столетиями властвовавших над Великой степью, над восточной Азией, являлась Хуннская кочевая держава. На ее земле в сто двадцать восьмом году разразилась невиданно безжалостная междоусобица, продолжавшаяся три года, в итоге ожесточённой непримиримой распри хунны навеки разделились на северных, южных.
Ижно сорок лет спустя с окончания той войны, они не смогут переступить через реки пролитой крови, в будущем никогда не сумеют сплотиться расшириться до былых необъятных границ.
В результате изматывающе кровопролитного противостояния южные хунны, превратились в разобщённую разбойничью орду с четырьмя шаньюями во главе, и не представляли серьёзной опасности соседним царствам, разрозненно скитались между юэчжами, усунями, постоянно ввязываясь в мелкие стычки с иными племенами.
Северные хунны, напротив, сумели сохранить атрибуты былого величия, безспорно владели безбрежными пространствами и большой нефритовой печатью империи Хунну, по-прежнему являлись грозной силой, скрытой угрозой. До поры до времени мирно кочевали по степным просторам вслед за бесчисленными стадами, беспрекословно подчиняясь родовым знатным ванам (князьям) и шаньюю (государю).
В заново воссозданном государстве северных хуннов, как в былые времена, звание воина, его умение, сила, доблесть были возведены их шаньюями в особый, высший культ поклонения, на них, на воинах, составлявших костяк, основу их мира, зиждилась мощь степняков.
Следующую империю представляли ханьцы – жители раскинувшейся на тёплых берегах Хуанхэ и Янцзы могучей земледельческой державы, наибольшую часть населения которой составляли крестьяне, жившие за счёт риса, фруктов, овощей, выращенных на маленьких клочках земель и находившиеся в кабальной зависимости от императора, его сановников, имевших над ними непререкаемую, ничем не ограниченную власть.
В могущественной стране Хань с её неисчислимым народонаселением, многолюдными городами, наивысшими привилегиями пользовался не крестьянин, обрабатывающий землю, не ремесленник, производящий полезные вещи, не воин, а учёный, издающий трактаты и владеющий различными знаниями, обогатившийся на поборах чиновник, неукоснительно исполняющий законы, указы самодержца.
