Саркис
– Вставай, – толкает в плечо младшая сестрёнка. – Кис, ну вставай, там те самые тётеньки пришли, – громко шепчет она мне прямо в ухо.
Меня тут же подрывает с места. В глазах на пару секунд темнеет. Трясу головой, сбрасывая муть и остатки сна.
Почему сегодня? Без предупреждения! Говорили же, что позвонят.
Протерев кулаками глаза, нахожу шорты на полу. Помятые, в брызгах краски. Одеваюсь. Искать другие некогда.
– Я сколько раз тебе говорил, чтобы ты дверь никому не открывала?! – рычу на малую. Она втягивает голову в плечи и виновато опускает взгляд.
– Ты спал крепко, а мне показалось, это соседка.
– Потом обсудим. Тут посиди пока, – треплю расстроенную сестрёнку по кудрявым волосам.
Натянув на заспанную рожу максимально обаятельную из своих улыбок, выхожу в прихожую, плотно прикрыв дверь в спальню.
Две бесячие женщины сильно за сорок с одинаковыми причёсками, в строгих юбках и белых блузках осматривают меня сверху вниз высокомерными взглядами. Мы с ними встречаемся не в первый раз. Они много разного от меня слышали и далеко не всегда цензурного, но сегодня я буду ангелом. Ситуация сильно поменялась.
– Добрый день, – хрипло приветствую обеих.
– Здравствуй, Саркис. Почему так сильно пахнет краской? – морщится одна из них.
– У нас ремонт, – толкаю дверь в детскую, демонстрируя газеты на полу, плёнку на мебели, которую не удалось вынести, и жестяные банки с персиковыми потёками.
– То есть, девочка вот этим весь день дышит?
Понеслось, вашу мать!
Вдох. Выдох. Улыбаемся.
– Я проветриваю. А ночью комната закрыта.
– Где же спит, да и вообще проводит время Анаит? – подключается вторая. – С тобой в одной комнате, что ли?
Если честно, да. Почти. После смерти мамы прошёл всего месяц, и сестра пока боится засыпать одна. Я разрешаю посмотреть мульты у себя, а потом, когда засыпает, уношу её в гостиную. Ана сама решила, что на время ремонта хочет жить в ней. Но этим двум дамам такое говорить нельзя. У них слишком богатая фантазия. Никто давно не трахал, наверное, вот и бесятся.
– Проходите, – я всё ещё вежливый. Приглашаю дам в гостиную.
Разуваться? Не, не слышали.
Я босиком, малая тут тоже носится в носках обычно, а эти цацы в туфлях вламываются в царство детского беспредела. Я вообще строгий брат, но не в последний месяц.
– Боже, какой бардак! – восклицает одна.
