В современном мире народы России, Белоруссии и Украины живут в различных странах, но культурный фундамент восточнославянских народов является общим. Ещё в начале XVII века, когда, согласно доминирующей в науке точке зрения, начинается разделение восточных славян на этнографические группы (великорусы, малороссы (включая русинов) и белорусы), осознание этой общности было четко сформулировано в Густынской летописи: «Вестно есть всем, яко сии все … Москва, Подоля, Волынь, Украина, Подгоря, Белая Русь, … единорастлны и единокровны, се бо суть и все ныне общеединым именем Русь нарицаются»1. Только в XIX веке произошло окончательное разобщение, и стало очевидно, что различия между группами достаточны, чтобы их можно было признать отдельными народами.
В гуманитарных науках сегодня идет активный процесс переосмысления роли и значимости традиционных культур восточнославянских народов, предпринимаются попытки доказать, что не было и быть не может никакого славянского единства, ослаблено культурное взаимодействие между этими народами, поставлены под сомнение единые культурные основания славянской идентичности. Вместе с тем политическая конъюнктура не в состоянии отменить общую историю и глубинные связи внутри этой культуры.
Культ птицы известен в восточнославянской мифологии, орнитоморфный архетип всегда привлекал внимание историков, антропологов, искусствоведов, его модификация в период после Крещения Руси явилась причиной появления концепта «райская птица», анализ которого дал возможность проследить логику когнитивных процессов в языке, динамику духовной и материальной культуры восточных славян, в которой отразились специфика ментальности, картина мира, образ мыслей и своеобразие национального характера.
В традиционной восточнославянской культуре образ птицы представляет собой архетип – саморазвивающееся, организованное смысловое пространство с высоким уровнем семиотизации и символизации. Инвариантный концепт
«райская птица начал формироваться после христианизации Руси (988 г.) – в результате «мировоззренческого поворота» произошло разделение ирреального мира на светлый и темный. Архетип птицы редуцировался, сохранив за собой лишь часть значений. Иное осмысление орнитоморфного образа способствовало возникновению новой формы освоения окружающего мира, в котором птица, преимущественно, ассоциируясь со светлым миром (царством рая), сохранила свойство (изначально ей присущее) сближаться с миром темным (царством ада).
