Дневник
Янкина Евгения Петровича
25.05.1935 – 25.01.1995 г.г.
(12.02.1952г.-01.08.1960г., 72 листа)
ЛИСТ 1
12 февраля 1952г.
Решил начать писать дневник. Было бы лучше, если б раньше, но, как говорится, лучше поздно, чем никогда. Впоследствии будет приятно посмотреть и перечитать свое прошлое, что-то хорошо, что-то неважно, а что-то вообще не то делал. Хотя со временем меняется как-то и человек, и что сегодня хорошо, завтра это же самое будет казаться плохим. Тем не менее все-таки интересно.
(Сегодня 30 сентября 1963 года. Решил переписать все старые дневники – несколько тетрадей – в один, в одну общую тетрадь. Безусловно, смысл, фразы, описания, факты – все пишу так, как это записано в старых дневниках. Может кое-что добавлю, если вспомню, но изменять ничего не буду. В 1952 году рассуждал так, сейчас иначе, а лет через 20 спустя совсем по другому – вот поэтому и не буду ничего менять. Потом будет интереснее именно следить за изменением взглядов и пр. пр.)
Постараюсь вспомнить кто я, что я и чем занимался до этого дня. Родился 25 мая 1935 года. Сейчас мне 16 лет. Помню себя еще маленьким, наверное года 3 было. Водили фотографироваться на деревянном коне. Чуть-чуть усадили.
Потом немного позднее, помню, как меня отводили в детсад. Утом отвели – в обед прибежал домой. Отец спрашивает —«ты чего?». «Да – там спать кладут!» А я днем никогда не спал и поэтому не привык к этому. На другой день снова отправили, договорились, что спать не заставят. Снова убежал. И говорю дома – «Там хлеб белый дают». А папа: «Так белый же лучше, а дома черный». «Да. а, дома черный, та махкый». Так больше и не был я в детском саде. Жил дома, дома и воспитывался.
Чуть позже. Папа работал бухгалтером в геологоразведке и у них был вечер новогодний. Собрались все семьями. И я с родителями пришел. Попросили рассказать стихотворение. Я встал на табуретку и начал; «Где обедал воробей? – в зоопарке у зверей и т.д.. Закончил» «А мохнатый рыжий львенок чуть не съел меня – поросенок» и сам заплакал. А взрослые смеялись.
Когда меня спрашивали – кем я буду работать, то я всегда отвечал «В конторе паровозом» – и не мог понять – почему все смеются, почему мне нельзя быть паровозом, если он мне нравится.