Он был летней песней, которую я ставила каждый раз на повтор, как только оставалась наедине с грустными мыслями. Был моим теплым дождем, разгоняющим душевную непогоду за счет своих сильных рук. А его объятия напоминали мне шипучку от всех болезней, они проникали прямо под кожу и расплывались магмой по всему моему телу. Потом он был сном, самым прекрасным и необычайно спокойным. После таких снов просыпаться вовсе не хочется. Но сперва он стал для меня нежным чувством. Чувством, что забыть уже невозможно и из сердца не высечь.
На поселок опустился поздний вечер. Единственным источником света служили тусклые фонари у стадиона и холодное свечение луны. Я поежилась, когда первое дыхание приближающейся осени коснулось моей шеи. Только первопричиной, вызвавшей эту дрожь, стал не колючий ветер, а тот, кого я намеревалась оттолкнуть от себя. Мне было нелегко это сделать – и ему, я знаю, тоже. Но я решилась. Решилась и разорвала биение двух сердец в унисон.
– И вместе мы не будем? – спросил он.
– И вместе мы не будем, – ответила я.
– Почему?
– Потому что… я не люблю лжецов!
Так, мы потонули в зыбучих песках печали и выхода из которых, казалось, уже никогда не найти.
«*** ХУЖЕ МАЛЬЧИШКИ, КОТОРЫЙ *** ТЕБЯ НЕНАВИДИТ, ТОЛЬКО ОДНО – мальчишка, который тебя любит.»
Маркус Зузак «Книжный вор»
Лето №1. Соседский мальчишка.
С детства я любила смотреть на облака. Они напоминали мне сахарную вату, отчего нестерпимо хотелось дотянуться до неба рукой и поскорей схватить это сладкое лакомство. Я представляла, что где-то там, за голубыми просторами, сидит добрый волшебник. На голове у него колпак из звезд, которые сияют с приходом темноты, а из-под колпака торчат белые виски, словно он их в муку обмакнул. Сидит этот добрый дедушка изо дня в день, из года в год и рассыпает всюду воздушную массу. А внизу по траве скачут озорные детишки. Они все время толкаются, смеются и пытаются ее поймать.
Я долгое время пребывала в числе этих самых детей, пока мой миф не развеял папа своими научными объяснениями. Словом, что облака – никакая это не сахарная вата, а всего-навсего коде… канде… короче, что-то там в атмосфере из водяного пара.
В общем, детство не закончилось, но любоваться небом я не перестала. Поэтому и вишу сейчас здесь – на заборе, когда все еще спят. Я с замиранием сердца наблюдаю за тем, как в самом конце улицы из земли вылезает огромный желтый шар, похожий на лимон. Он поднимается медленно, все выше и выше, а его лучи, словно акварель, мягко растекаются по небосводу, ненавязчиво затрагивая крыши-треугольники и окна-квадраты. После чего кто-то неловкий щедро разливает всю краску на асфальт. А это значит, что ближе к обеду босиком уже не побегаешь, иначе пятки сгорят.
