Посвящается еретикам всех времён и народов, гонимым, замученным, перепиленным, сожжённым живьём, обезглавленным, скормленным хищным зверям, загубленным каторгами, тюрьмами, психбольницами… Пилигримам и странникам на этой земле, тем, для кого эта земля не является их отчим домом.
Детям Света
Ходил-бродил по миру пилигрим,
Он собирал осколки.
Хрустальное бывает очень тонким,
Ну и конечно – острым, колким.
Но делать нечего, задача хоть сложна —
Перебирать все кучи битого стекла
С которыми бокал хрустальный перемешан —
Изрежешься, исколешься сполна…
Но если ты желаешь Жить,
А не тащить на брюхе лямку,
Придется всё ж не мало покорпеть,
Взглянуть чтоб на искусную огранку.
Тогда ты сможешь восстановить бокал,
В котором та вода живая,
И выпив из него откроются глаза,
Тебя из спячки мёртвой пробуждая.
Говоря по правде, а иначе мы теперь не умеем, детям света приходится несладко в этом мире. Для них здесь, на этой земле, никогда не было благоприятных времён и условий. Всегда, где бы и когда бы они не появлялись, это производило эффект включаемой лампочки в тёмном помещении, что вводило в шок всю атмосферу тараканьего царства. Коим является этот мир. Та его часть, которая заполнена человеко-уподобленными. Общностью большинства всяко-разно, но без какого-либо результата, вытуживающую из себя настоящее человеческое проявление. В смысле – проявление настоящего человека. И это понятно – если ты не являешься пчёлкой, то как бы ты не тужился, медок ты в результате даже сверхусилий не произведёшь.
Так и с человеками: если кто-либо им не является – тужиния, какими бы они ни были, никогда не произведут проявления настоящего человека. Просто потому, что сам факт попытки проявления настоящего человека через тужиние уже само собой выявляет эту невозможность. Тужится ли ягнёнок, чтобы у него росла шерсть? Тужится ли лампочка, чтобы светить? Тужится ли чадо света, чтобы быть и проявлять посредством себя соответствующее тому, что в него изначально заложено?
Даже природа на каждом шагу являет, свидетельствует о том, что всё производит по роду своему. Природа, знаете ли, она такая, природа. Сколько не зови курицу воспарить под небеса, её всё равно тянет к навозной куче. Как не учи свинью гигиене, она всё равно найдёт грязную лужу. Как не дрессируй орла копаться в навозе, это никак не получается – его природа парить в небесах.
