Пушкин – таким мирным благозвучным прозвищем наградили его сокамерники. Хотя в паспорте, который теперь как и положено по закону, хранился в личном деле, этот красивый человек был зарегистрирован как Соловьев Сергей Михайлович, а для родных и близких по-прежнему оставался Серёжей, Серёгой, Серым, сыночком, хорошим соседом, а также легкомысленным невезучим придурком, по глупости загремевшим в колонию.
В тот злосчастный день он проснулся в 9:40, умылся, сытно позавтракал, а в 10:50 уже все полетело под откос. Соловьеву казалось, что он обдумал и просчитал свои действия вдоль , поперек и по диагонали, поэтому вероятность плохих последствий практически равна нулю.
Он, конечно, подозревал, что отвозит не самую безобидную посылку, но охотно поехал. Одиннадцать тысяч за десять минут послужили для Соловьёва твердым аргументом. Он собирался накупить качественных вещей себе и матери с отцом, сразу же после поездки заявиться в фирменный магазин и оставить там все заработанные деньги. Как во сне прошли следствие и суд, и Соловьев Сергей Михайлович занял своё место в промозглой обшарпанной камере на ближайшие четыре года.
Первое время его взгляд блуждал по углам колонии, паутинам на мизерных окнах, трещинам и неровностям стен. Он ощущал себя несправедливо загнанным в клетку зверем, которого не считают за живое существо. Он уже хотел покончить с собой, но вдруг увлекся чтением книг, на их страницах Соловьев находил утешение и возможность уйти из реальности. Истории, которые они рассказывали, обогащали ум, расширяли горизонты. Это давало опору, силы и возможность подняться над ежедневной рутиной.
Молодой, видный, умный, сильный, спокойный парень. После нескольких тяжелых месяцев в неволе, Сергей открыл в себе огромную тягу к литературе и внезапный талант рассказывать интересные истории. Он постоянно фиксировал свои мысли в тетради, превращая их в увлекательный сюжет. Буквы, слова, предложения, строки, абзацы, страницы…
Сочинял красиво, складно, очень душевно. Вскоре про это узнали сотрудники и обитатели колонии. Пушкин старательно продумывал слова песен для отряда, любовные письма на волю верным женам и разным женщинам, с которыми крутили романы заключённые, придумывал даже торжественные речи для тюремного начальства. Для каждого заказа он подбирал свои слова, стиль, настроение, чувствовал, как именно нужно писать, на чем сделать акцент или наоборот умолчать. Благодаря способности умело излагать мысли за других, Соловьев почти не подвергался наездам со стороны матерых зеков, наоборот, те щедро благодарили его за каждое слащавое красноречивое послание для очередной наивной дурочки по ту сторону решетки. Лишь некоторые личности , в которых навсегда поселилось фундаментальное природное зло, периодически провоцировали его.
