Саша.
– Аристов, пей. Не могу смотреть на морду твою кислую. – Ящер двигает по столу бокал.
Беру на автомате.
– Слушай, а тебя вот всё устраивает в жизни?
– А чо нет?
– Ну, не хочется осесть уже, остепениться? – Катаю зубочисткой по тарелке оливку.
– Типа семья, дом, дети и всё такое?
– Угу.
– Ну. Может. Иногда. – Ящер безразлично пожимает плечами. – Да тут захочешь – не осядешь. Сам понимаешь.
Понимаю.
Насаживаю оливку на острый кончик. Закидываю в рот.
Кручу между ладоней бокал. Янтарный напиток омывает стеклянные берега. Скучающим взглядом наблюдаю за тем, как Ящер окучивает очередную модельку. Она пойдёт сегодня ему на закуску. Я к своей «закуске» не притронулся, она во мне вызывает ровно столько же аппетита, сколько галеты из армейского сухпайка.
Рассматриваю ещё раз девочку. Ноги длинные, стройные. Пышная грудь подпёрта узким лифом так, что я вижу ореолу тёмного соска. Надутые у косметолога губы пошленько обсасывают соломинку, торчащую из коктейля. А глазки…ммм… Пустые, блять, глазки.
Ну просто бери и трахай. А мне…
Не хочется.
Хочется настоящих эмоций, а не этого картонного позирования перед несуществующей камерой. И несмотря на то, что это оверпрайс, меня вообще не вставляет ни точёная фигурка, ни умелые пальцы, скользящие по моей ширинке. И мой боец остаётся так же безучастен, как и мой мозг.
А как зовут-то её? Арина? Алина?
Да какая в жопу разница! Кукла возбуждается только от шелеста купюр, и это откровенно скучно.
В следующий раз возьму рыжую.
Ну, и чо дальше? – отрезвляю сам себя.
Как будто цвет волос играет роль.
Тебе чего, разговоров по душам не хватает? Так сходи к психологу, поплачь.
Так это тоже за деньги… А мне хочется, наверное, чтобы кому-то до меня реально было дело. Чтобы участие не купленное, а реальное и искреннее. Но это не моя история.
Может хватит пытаться купить чужие эмоции? Тебе, ублюдку такому, противопоказано углубляться в людей, если это не чисто анатомическое погружение с целью разрядить обойму.
Потому что один раз я уже вляпался. И наделал хуйни, которую до сих пор разруливаю.
Утешаю себя тем, что не мог поступить иначе в той ситуации. Я делал то, что мог с тем, что имел. Но поимели, в итоге, меня.
Но это хорошо, что только меня.
Лику и детей не тронули. Не добрались.
Значит, Аристов, всё это было не зря. Хоть где-то ты не налажал.
