НЕЛЛИ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Просыпаться одной нормально. Даже приятно. Просыпаться одной в белой постели с бирюзовыми холодными стенами непривычно. Не та комната. Много цвета. Он расплывался перед глазами и пробирался в мозг густотой мазков. Другие оттенки исчезли. Небольшой стол рядом слишком стерильный. Не было ни хлебных крошек, ни разводов синей ручки. Зато розы в стеклянной вазе отдавали весной.
Нелли всматривалась в ровные стены и лепестки, в пустую дверь и чистый пол, стул слева от себя. Педантичность. Писк аппарата. Капельница. Больница. Да, она в больнице. Хорошо. Дальше. Глаза упивались картинкой, искали объяснение пребыванию здесь. В голове смешалось два цвета и смыло остальную палитру. Нелли представляла, как оттенки палаты кружили в безумном вальсе, набирали скорость и удаляли остальные непрошенные цвета.
Она бы поднялась, но постель приковала. Слабость ломала суставы, тревожила душу. Не вставай. Темный волос закрыл обзор, и Нелли обрадовалась. Однотонное разнообразие сбилось случайным вмешательством собственного локона. «Больная» усвоила третий цвет. Горький шоколад.
«Я тут», – она подала несмелый голос. И сразу испугалась его. Нелли почувствовала в нем чужеродность.
Нет, это он. Тихий мелодичный. Семнадцатилетняя Нелли вспомнила, как в школе робко отвечала на вопросы учителей, но никто не слышал. Ее ответ ловили ушами другие и отвечали, получая пятерки вместо нее. Поэтому девушка любила сочинения. Писать получалось лучше всего. Учитель проверял ЕЕ размышления и понимал знания. Ее устные ответы впечатляли только, когда были подготовлены заранее. Спонтанная речь выходила заикающейся, сорняковой в сочетании с «эм», «получается», «как бы сказать», «ну», «эээ».
За это ее ругала лучшая подружка и одноклассница – Алина Леонова. В меру полненькая, с густой карешкой и розовым блеском на губах. Она считала, что нужно показывать свой голос, его ведь так легко присвоить себе. Алина выступала на сцене. Однако ее призвание было в другом – готовить. В свои шестнадцать лет девушка работала в премиальном ресторане «Нефть». Правда, официантом. С жадностью смотрела, как готовили повара, доедала остатки от гостей (надо же было попробовать шрирачу и медовый соус) и часто наказывалась администрацией за то, что торчала на кухне, а не в зале.
