После ночного инцидента выходить на свет божий особо не хотелось. Лена бы продолжала изображать спящего в берлоге косолапого, если бы в процесс не вмешались высшие силы. А именно противный наставник, жаждущий кушать и кушать вкусно, и такой же вредный старгар, такой же голодный.
Пришлось вставать.
Зевая, Лена стояла у плиты, поджаривая сочный стейк, когда ощутила за своей спиной чужое присутствие.
Не оборачиваясь, она поняла кто это.
– Ты покраснела, – шепнул на ухо Дойл, осторожно убрал выбившуюся за ухо прядь волос, а после не торопился убирать наглую конечность. Пальцами прошелся по ушной раковине, заставляя бежать по коже мурашки, замер на мочке… Вот тут Лена не выдержала чувствительной пытки, и отстранилась.
– Оно само, – пробормотала девушка.
– Испугалась вчера?
– А кто бы не испугался? – фыркнула она. – Вы как два титана, вам-то ничего, а мне в блинчик превращаться не хочется.
– Почему блинчик? – озадачился Дойл.
– Так расплющили бы.
Мгновение тишины, а следом последовал смех. Ей нравилось, как Дойл смеялся.
– Ох, Лена, поверь, есть много того, что с тобой хотелось бы сделать, не прибегая к радикальным мерам. Даже в припадке ярости никто бы не причинил тебе вреда.
Пожарова легко догадалась, что имел ввиду диносаурум, отчего покраснела ярче помидора.
– Дойл! – пискнула она.
– Я не сказал ни слова не правды, – отошел он к навесному ящику и принялся доставать посуду. Кто-то решил помочь ей с сервировкой стола. Приятно.
– Послушай, – Лена не знала, как сказать, – я не хотела вчера… То есть хотела, но… В общем…
Что за детский лепет? Почему гложет мысль, что она должна оправдаться перед Дойлом за поцелуй?
Но мужчина ее прервал.
– Лена, ты не должна мне что-то объяснять или доказывать, – жестко произнес он. – Ты не сделала ничего предосудительного или запрещенного. Раз случилось, значит случилось.
– У вас с братом не будет проблем? – робко поинтересовалась она. Ей и в страшном сне не могло присниться, что она спровоцирует соперничество между двумя близкими диносаурамами. Еще присутствовала некая горечь, будто она повела себя, как вертихвостка. Это не так! Но как объяснить?
– Мы решим между нами недопонимания и разногласия, в любом случае тебя оно не коснется, – отрезал Дойл.
Лене бы хотелось донести до него свою мысль, но помешали прибывшие на завтрак голодающие. Вожак тоже спустился. Она было подумала, что станет тяжко от напряжения между братьями, но ошиблась. Между ними будто и не происходило стычки. Может она преувеличила собственную значимость? Хотелось бы в это верить. Но эмпатический дар подсказывал, что девушка стала важна для этой парочки, и лучше бы ей больше не дразнить хищников необдуманными поступками. Пора отвечать за собственные действия.
