Она ушла ровно год назад, в полночь. В тот самый момент, когда Новый год приходит на место Старого года.
Василий скучал по Ней… и жаждал найти Ее. А пока он занимался тем, что ловил мышей, грелся на трубах отопления во дворе и дрался с голубями за корки хлеба, которые каждое утро выносила горбатая старушка.
В декабре этот серый и грязный город посветлел, укутался в пушистое одеяние. Впрочем, ненадолго – совсем скоро снег стал коричневым от соли и серым от выхлопных газов. Он обжигал лапы холодом, был недружелюбным и нетеплым.
«А вот есть рай, – говорила Она. – Там снег белый-белый, чистый-чистый! И теплый, как парное молоко».
Василий сроду не пил парного молока, но от старого дворового кота знал, что это наивысшее лакомство, какое может отведать кот. А Она говорила, что и парного молока в раю хоть отбавляй – там бегут теплые молочные реки.
«Наверное, ты сейчас пьешь из такой реки, – думал Василий, глядя на ночное небо, пылающее яркими звездами. Здесь, в темном дворе, куда не добирался оранжевый свет уличных фонарей, их было видно очень хорошо, и они пылали, словно угли.
Он лежал на теплой трубе и думал. Скоро Новый год. Скоро откроется Дверь… И тогда он последует за Ней. И они вместе будут бегать по теплому снегу и пить из молочной реки, не зная больше горестей и невзгод.
Василий уснул, и во сне к нему пришла Она. Принялась ластиться к нему, белоснежная и мягкая, словно снег.
– Я тебя жду, милый мой Василий.
Василий нежится от прикосновений ее пушистого хвоста. Ему так хорошо, так славно… И в то же время он прекрасно осознает: все это сон, который скоро закончится. Он проснется и… и что тогда?
– Как мне тебя найти? – спросил Василий, стараясь посмотреть на Нее, увидеть Ее чудесные голубые глаза, увидеть Ее всю. Но сон не давался ему, он не мог посмотреть и увидеть Ее ясно.
– Очень просто, милый мой Василий, – прошептала Она. – Я подскажу тебе место.
И тут он проснулся. И досадливо сел на теплой трубе. Она не успела сказать! Как же он найдет Дверь, если она каждый год появляется в разных местах? Они в прошлом-то году еле нашли ее… Она успела проскочить, а он засомневался – и остался тут, в этом грязном и сером городе. И тысячу раз пожалел об этом.
Василий задрожал, чтобы стряхнуть с шерсти снег. За ночь нападало достаточно, но сейчас мороз вгрызался в кожу, особенно, в нос. Над головой простиралось светлеющее небо – вот-вот рассветет. Василий еще раз потянулся.
