Время в камере следственного изолятора тянулось томительно долго. Игра в карты на приседания в какой-то степени отвлекала от грустных мыслей находящихся в ней арестантов. Добавляла адреналина в кровь: в любой момент в камеру через волчок[1] могли заглянуть надзирающий контролёр или вломиться для досмотра опера. За такое нарушение правил изоляции можно было запросто угодить в карцер. Каждый игрок знал, что условия содержания там для подследственных в разы хуже. Тем не менее осознанно шёл на риск, чтобы разнообразить скучное пребывание в четырёх стенах замкнутого пространства, куда угодил не по своей воле.
Играли всегда на интерес. На этот раз проиграл Толстолобов. Кряхтя, он приседал, вытянув перед собой руки, и всё бы ничего, да мешал огромный пивной живот.
– …сорок семь, сорок восемь, сорок девять, зачёт! – выкрикнул под дружный хохот сокамерников Циркач, который получил это прозвище за умение стоять и ходить на руках с поднятыми вверх ногами.
– Сыграем ещё? – предложил он Толстолобову.
– Да что-то не хочется больше, ноги не держат.
– Наел жиру у себя в морге, вот и не держат, – вступил в разговор Тренер. Он прославился тем, что устраивал новичкам один из элементов камерной прописки, заставляя с утречка спящих «крутить велосипед». Делалось это просто: между пальцами ног жертвы вставлялись и поджигались спички. Срабатывал болевой рефлекс, заставляя несчастного непроизвольно дрыгать ногами. Толстолобов с горечью вспомнил, как Тренер обкатал и его. И вообще, камерная прописка – вещь серьёзная. Как и всем, перешагнув её порог, Толстолобову пришлось ответить «смотрящему»[2]: кто по жизни, какая статья, как звать сыча[3]. Отвечать на эти вопросы не очень-то хотелось, ведь вину свою в ходе следствия до сих пор не признал.
Несмотря на скудную стипендию студента медицинского института, подработка санитаром в морге давала приличный доход. В обязанности входило: снять с трупа одежду, омыть, вскрыть черепную коробку и кое-что ещё по мелочи. Дальше подключался патологоанатом, по завершению работы которого всего делов-то было: зашить разрезы, помыть, одеть, уложить тело покойного в гроб и выдать родственникам. Правда, перед этим сам или трое компаньонов-дольщиков спрашивали у них:
– Таксу знаете?
Таксу, установленную санитарами морга, как выяснилось позже, знало практически всё взрослое население города. За оказанные услуги она составляла четверть месячной зарплаты и бутылка водки в придачу. Кто её придумал, уже и не вспомнить. Благодарные родственники не возмущались, потому как за такой гонорар санитары всё делали без каких-либо проволочек, качественно, а главное – быстро. Дело было поставлено «на поток», и при обоюдном согласии обе стороны были полностью удовлетворены такой сделкой.
