© Виктор Бронский, 2023
ISBN 978-5-0060-8944-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Всегда сложно писать какие-то комментарии к собственному творчеству, тем более анонсировать книгу стихов, особенно с учётом того, что она первая.
Обычно уважающий себя поэт к 40 годам имеет за плечами большое количество публикаций, но мой случай, видимо, особый.
Мне 39, я музыкант и поэтом себя не считаю, хотя в последние год-полтора стал писать значительно больше именно стихов – из них, написанных «за отчётный период» этот маленький сборник и состоит на восемьдесят процентов. Остальное – стихотворения, которые я условно отнёс к разряду «лучшее», написанные в разные годы.
Сборник составлен не хронологически – история скорее выстроена концептуально, но поскольку концепция эта существует только в моей голове, вас я не буду отвлекать на её изложение. Желаю вам приятного времяпрепровождения с этой маленькой книжечкой.
Подражание, в сущности – как преступление.
Желанье быть выше себя, иногда – остаться во времени.
Если никто не знает, что представляет прошлое,
То тогда настоящее – единственное и возможное.
Мерой является совесть, если совести минимум,
То важно как можно скорее стать нарицательным именем.
И вот сидишь, пьёшь портвейн, читаешь Иосифа Бродского,
Пишешь плохие стихи и не находишь ни капли скотского.
Его и нет – это раньше все были плотоядные,
Теперь растения, и такие, представь,
Получились до света жадные!
Мне не страшно, хотя, пожалуй, бояться уже положено,
Но время – «чёрная метка» само для себя,
И оно низложено.
И вот, очнётся день в смятенье яром,
Едва из комы, и уже к рассвету,
И тротуары будут брызгать паром,
И нищий бросит вниз на них монету
Чтоб посмотреть, что день ему готовит —
Кусок бы хлеба, мягкого, сырого,
Он птиц уже давно в силки не ловит,
Он птицам дал когда-то в этом слово, слово…
И плавит олово лудильщик в подворотне,
И надышавшись всласть железным духом
Он скинет на вино друзьям по сотне
Лишь бы не видеть их теперь – приникнув ухом
К замочной скважине, он долго будет слушать
Соседскую прекрасную истому,
Он будет неприкаянным злым духом,
Но – он уже не может по-другому.
И выйдет красновато и белёсо
Седое солнце, и осветит стены храма,
И вспашет муж, и вновь посеет просо,
И кто-то очень громко крикнет: «Мама!».
