. . . Поправив мятую броню,
Я снова дверь приоткрываю. . .
Нельзя постигнуть глубину,
Не подойдя поближе к краю.
Моя дверь
Всю жизнь ищу я свою дверь,
Уже вхожу в них без надежды.
Я много их открыл, поверь,
Но часто те же, что и прежде.
Среди иллюзий спрятан вход,
Они реальность искажают.
Мерцает блеском позолот
Очередной косяк по краю…
Под кожу лезут продавцы
С дверями в вежливой манере,
За мой же счёт хотят лжецы
Своей мечты нащупать двери.
А за моей шумит прибой
И нежный горизонт прекрасен.
Свободно дышит брег морской,
Душа стряхнет там струпья грязи.
В цене там только лишь рассвет,
Что милый облик озаряет;
Любви незыблемый обет,
Что нас на-век соединяет.
Там нет нужды опять вскрывать
Очередную дверь Пандоры.
Вокруг тебя лишь благодать
И мыслей на двоих узоры.
…Поправив мятую броню,
Я снова дверь приоткрываю…
Нельзя постигнуть глубину,
Не подойдя поближе к краю.
Метаморфоза
Клонило солнце к виднокраю.
Вечерний пепельный закат
на окнах тусклых замечаю,
не отражает неба гладь.
На ликах встречных затухали
уголья жарких будних дел.
В закатном свете – вкус печали,
в тенях контрастных мир старел.
С восходом розовость звеняще
упруго льётся через край
и наливает мир искрящей
надеждой, в кружке крепнет чай.
Метаморфозная афера
и на полотнах, и в стихах —
свет преломляет атмосфера
с циничным равенством в углах.
Но вечером горчит картина,
а утро словно самоцвет.
Мир предо мной лежит в руинах —
это закат или рассвет?
Таблетка
Мне очень вредно так жить.
Ну так что же?
Я не придумал другого конца.
В бред люди верят,
Что сыпью по коже.
Зуд нестерпимый,
повсюду пыльца веры людской,
что меня отравляет,
вечером часто слезятся глаза.
Только фантазии книжных окраин —
чуть отпускает, симптомы гася.
«Мне бы таблетку…
На жизнь аллергия!»
Врач чуть поморщился, выписал фильм.
Там невелик выбор —
вся терапия:
красная правда, забвения синь.
Трезвая правда о тщетности смертных —
в страхе слепая орава зевак
рвёт свои жилы
из сил распоследних,
но среди массы рождается брак.
Знает, что движется лемингом к краю,
ищет он способ красиво уйти.
Люд для конвейера только клепают,
брак же не нужен,
достойно умри.
Синькой спасаться не хватит здоровья.
Жизнью прикрыться, за верою – в ложь.
Течь средь толпы,
потреблять всё по моде,
как-то забыться, что к краю бредёшь.
Так каждый день леденеешь от мысли,
что хоронить всё ж придётся родных…
