ПРЕДИСЛОВИЕ
Не быть. (БЫТЬ)
Не жить. (ЖИТЬ)
Не знать. (ЗНАТЬ)
Если вам надоело жить, а мир кажется адом, то вы более чем приблизились к некой иллюзорной, вечно ускользающей из рук правде. Если каждый день вы, поспав двенадцать, восемь или же два часа, просыпаетесь в одном и том же суицидальном состоянии бессилия вперемешку с отсутствием понимания того, что и для чего вы вообще делаете, после чего с мёртвыми глазами упираетесь в телефон, в зомбическом состоянии поедая кашу, и машинально собираете свои вещи на работу, где ваш начальник скажет вам, что вы живёте для того, чтобы работать, а не работаете для того, чтобы жить, то, осознавая это, вы приближаетесь к краю бездны. Если же подобных чувств вы никогда не испытывали и вряд ли когда-нибудь захотите испытать, то, по правде говоря, лучше захлопните эту книгу и оборвите нить моего существования в вашей реальности, забыв меня как страшный сон, говорящий чёрт знает о чём.
В руках же ваших нечто большее, чем просто книга, но совсем не в вопросе величия; более точно сказать – это сконцентрированный смысл жизни одного человека, ранее вам неизвестного, и не более того. Открыв её, вы приоткрыли, если можно так выразиться, мою жизнь. Я не совру, если скажу, что не начни я эту беседу с вами, то тело моё безжизненно лежало бы в холодной ванне или, может быть, болталось на какой-нибудь ветке в безлюдном лесу; или же я стал бы столь же безжизненной куклой, подобной большинству, безвольно продолжающей своё жалкое существование, лишённого какого-либо смысла.
Я уверен, что к книгам, подобным моей, люди приходят не просто так: что-то должно было с вами случиться, дабы вы кинули свой взор в дальние тени, где обитают такие скучные зануды, как я. Задушевные разговоры несвойственно заводить беспочвенно, не имея на то желания, ни, собственно, никакой трагедии в жизни. В большинстве случаев, к коим принадлежу и я, люди в книгах ищут ответы на вопросы, возникшие вследствие некой внутренней экзистенциальной катастрофы. Не переживайте, со мной вы можете быть откровенны в каждой из ваших тревог, ибо вам я поведаю о большинстве собственных, приоткрыв вам двери к откровениям перед вашей душой, сквозь призму моей собственной, надеясь, что хоть что-нибудь для вас окажется родственным.
Не уверен, жив ли я на момент прочтения вами этих строк, да, впрочем, это не столь уж и важно. Человек смертен, но идея бессмертна – вот что важно. Так или иначе, даже если я пребывал ранее в забвении, открыв эту книгу, вы вдохнули новую жизнь в идею моего существования, в сакральный смысл моего бытия. Через вас я обретаю новое ответвление моей истории, независимо от вашего конечного отношения ко мне и моему мышлению, за что я, безусловно, в любом случае вам безмерно благодарен, друг мой. Вы не успели прочитать даже предисловия, как стали одним из ключевых персонажей в самой возможности существования как для меня, так и для этого произведения. Лишь общаясь с вами, я находил новый мотив для жизни, всё более и более повышая интенсивность нашей беседы, разжигая огонь души. Не сказав вам ещё ни слова, я сказал вам все слова, что были когда-либо в моём разуме. Жизнь удивительна хотя бы потому, что я отчётливо вижу вас, смотрящих мне прямо в глаза. Оглянитесь – я уже рядом с вами. Ныне же, в момент отчаяния, я приду к вам, ибо вы явились в момент моей беспросветной обречённости. Случайных встреч не бывает, друг мой. Я пришёл к вам тогда, когда это стало вам нужно, знаете ли вы это или нет, ибо я верю в это, основываясь на том, что вы явились ко мне тогда, когда это требовалось мне.
