Тихая лунная ночь близится к рассвету. В это предутренее время восток околдовывает взгляд своей неповторимой красотой изумительного творения природы.
На фоне темно-оранжевого горизонта громадные хлопья облаков, серебрясь пышной шевелюрой пены, воздвигали сказочное створение, походившее на грандиозную пирамиду.
Покров ночи все чаще пронзается пламенными лучами вестников рассвета. Пред ними тьма так поспешно отступает, как будто трусливо бежит прочь. Озаренная этими же лучами света пирамида таким охватывается бурным цветением радуги, словно безмерно радуется превосходству света над тьмою.
Все вокруг гордо и величественно в своей покойной неподвижности.
Деревья, как нечто бесподобное в творчестве абстрактной живописи, окутанные серой мглой темноты, освещенные томным отражением луны, точно одетые в призрачный наряд, блещут по контурам уродливыми мазками серебра.
Может быть именно потому, что царит такая исключительная тишина, мелодия колыбельной песни до того красиво звучит, будто не мать молодая укачивая ребенка поет, а ручейками волшебных трелей – сама прекрасная весна. Казалось, даже гордая луна, чей надменный лик как-то украдкой заглядывает в приотворенное окно, неустояла перед удивительным пением, а бледные посланники ее, проникнув в комнату сквозь гардины, как зачарованные повисли причудливыми кружевами на стене.
Песня заметно стихает. Голова женщины клонится все ниже и ниже. Вот и последний растаял звук в тишине.
«Что это..! – глаза безумно округлены, ужас кричит вопиюще в них, на губах недосказанное слово замерло страшное… Мать прижимает ребенка к груди. Грохот нарастает, земля сотрясается, шум кашмарный тисками сжимает, дух захватывая. Истошный вой вползает в душу ледяною змеей, мозг раздваивается, свист адский каленой стрелой в сердце впивается. Земля покачнулась. Пламя ослепительное, смрад отравляющий – все смешалось в один ком, куда-то проваливаясь.
– НЕТ! НЕТ!! НЕТ!!!»
Проснулась. Панически сжалась и к спинке кровати прижалась. Истерично отмахивается, дико вращая глазами, судорожно воздух глотая, все тоже «НЕТ!» – повторяет.
Утихла. Работу первой мысли отразило лицо. Порывисто поднялась и орлицей на колыбелью распростерлась. Вздох облегчения издала грудь.
Прислушалась.
Рассвет, бодро шевствуя, проник в окно свежестью предутренней, внося в комнату благоухающие запахи весны. Солнца нет еще на горизонте, а восток уж пылает заревом, языки которого червоным пламенем сладостно лижут голубой небосвод. Зелень весенняя, цветы первые, деревья цветущие, росой омытые, как невесты прелестны в своей утренней свежести, так красиво играют сияньем росы, будто в бусах жемчужен увешаны. Дружным пением встречают птицы утра наступление, где-то первые шаги, голоса раздавались, почему-то какие-то несмелые, осторожные, словно ими нежелают нарушать благовейную прелесть утра. Но вот к ним рокот мотора прибавился, и день трудовой, как всегда, начался.
