Утро выдалось не самым добрым. В связи с последними климатическими условиями, весь мир начал меняться. Там, где раньше были вечные льды – отныне, была лишь вода. Пустыни – ожили, курорты – замерзли, а холодные регионы России, да чего только России? Всего мира, стали теплыми.
Но я привык к этому, и мне было грех жаловаться.
Сейчас же, звук долгожданного дождя в солнечном Петербурге, успокаивал, освежал воздух и сулил тем, что мне пора искать зонт. Ливни были редкостью, но, если они проходили, даже банальные пять метров до машины нужно было пробегать с предметом над головой, дабы не промокнуть насквозь.
–– Черт, как же не хочется, – я потянулся в постели, скидывая с себя простыню, глубоко вдохнул и резко сел на кровати. – Не хочется на работу…
«Может, стоит поискать дождевик? – подумал про себя, и встал с постели, двигаясь к старому шкафу, который разобрать и поменять – все руки не доходили, – Или взять только зонт?»
Остановился, посмотрел на свое отражение в зеркале шкафа, и недовольно потер небритую физиономию.
Меня зовут Андрей, я самый обычный офисный планктон этого бренного мира в дневное время, и сериально-игровой задрот в вечернее время суток. Я – ничем не примечательная личность, типичный представитель серой массы. Слоняться по душным кабинетам, дабы выслушать очередную недовольную жирдяйку, которой не нравится скорость, с которой я проверяю документы, и есть моя жизнь. Но оно – того стоило. Все же, оплата была приличной, я не жаловался на достаток. Я не терпила, я – потерпевший.
Пока я рылся в своем шкафу в поисках или дождевика, или зонта, за окном что-то громко бахнуло. Пол под ногами завибрировал, стекла в окне задрожали, а меня, кажется, чуть не сбило с ног.
В голову пришла только одна мысль – опять взрывы на горно-обогатительной фабрике недалеко за городом.
Но, что-то пошло не так…
Во-первых, меня чуть не раздавил тяжелющий советский шкаф, в котором я рылся, и который я еле-еле удержал на своем месте.
Во-вторых, во мне что-то поменялось, а если быть еще точнее, что-то меня ударило прямиком в живот.
Еле-еле удержав рвотный позыв, я резко согнулся и рухнул на колени, корчась от непонятной, режущей боли.
На улице сработал громкоговоритель, точнее – гражданская сирена, а после нее раздался голос диктора, повторяющий одну и ту же речь.
