Глава 1. Приключение, которое начинается не с появления седого волшебника
Энн, чьё полное имя Шарлотта Энн Миллиган, если она что задумала, посвящала все мысли этому делу, и непременно шла до самого конца, то есть пока не достигала цели. Прошлым вечером ещё до ужина ей пришла идея проникнуть в кабинет отца и раздобыть мужские ботинки. «Да, мужские – не мальчишеские, но всё же…», – думала она, но вскоре поняла, что идея проникновения кажется слишком неправильной, что она, «вор в собственном доме?», хотя воровать она ничего не собиралась, но делать что-то за спиной у кого-то походило технически на воровство. К тому же, если её обнаружат в кабинете, где она бывает лишь тогда, когда отец проводит там долгие часы за работой, куда она наведывается, чтобы в очередной раз поглядеть на множество необычных штуковин, которые там хранятся, и послушать истории о том, как же они туда попали, соврать она не сможет, а рассказать правду устыдится. Но чтобы выяснить, зачем Энн строила планы по захвату мальчишеских ботинок, хотя ей хватило бы и одного, нам нужно вернуться в утро прежнего дня. Поморщившись от утренних лучей, проникших в комнату, Энн резко повернулась в сторону окна, и вдруг какое-то странное чувство змейкой пробежалось в ногах. Оно уже было ей знакомо. Эта змейка появлялась словно из ниоткуда, и так Энн самая первая узнавала, что она пребывает в состоянии раздражительности. С губ её сорвалось что-то вроде недовольного «ох» и рычания. Она лениво свесила ноги, поставив стопы на холодный пол, неуклюже встала и пошатнулась, но успела схватиться за консоль. На этой же консоли лежал один предмет, который и заманивал Энн скорее вернуться в постель, поэтому она поспешила умыться и запрыгнула обратно под тёплое одеяло, прихватив с собой тот самый предмет – книгу. То была история, которую Шарлотта Энн знала практически наизусть ещё с детских пор, но почему-то многим другим увлекательным историям, более подходящим для девочки-подростка, она предпочла эту.
«Запах старых, мокрых ботинок достиг каждого уголка маленькой комнаты, и теперь, медленно пробираясь сквозь щели в стенах, просигналил нескольким малышам, обитающим в них: „человек вернулся“. Они высунули свои розовые носы и в этот раз,решив, что снова унюхали сыр. Но и теперь вместо сыра им достались кусочки ржаного хлеба, которые человек положил прямо у входа в „норки“. Но как же запах? Ведь запах не обманывал, он точно указывал на то, что где-то в комнате был сыр! Мышата даже решили, что человек, должно быть, делился с ними не всем, что находил на улице. Чтобы это выяснить наверняка, нужно было следовать по сырно пахнущим следам. Поэтому грызуны шмыгнули один за другим в ботинки, но так ничего и не нашли. Уже третий день они не могли понять, что же такое творилось, и вместе с голодом начинало расти и разочарование.
