Очередной бокал вискаря был осушен, а обруч, сдавивший грудь, не отпускал.
«Тили-тили, трали вали
была любовь
мы ее проебали»* разрывал динамики заезженный трек, так кстати и болезненно бьющий в нутро, вызывая на губах усмешку палача. И еще один наполненный бокал снова в руке, последний на сегодня. Больше не вывезу.
– Романыч, может, домой? Хватит уже, – произнес Миха, скривившись при виде того, как я доливаю бухло в свой бокал.
– Тебя сколько еще раз послать, чтобы ты выучил маршрут?
– Ты уже третий месяц бухаешь.
– А ты третий месяц играешь в няньку у каждого свое хобби.
– Ром… – он снова попытался завести свою шарманку.
– Рот закрой, иначе сейчас еще один маршрут выучишь,– прорычал, прикладываясь к бокалу. Как же они все меня задолбали.
– А можно хотя бы плейлист сменить, а то уже тошно, – подал голос Кирилл
– А мне на твою рожу кислую смотреть тошно, можешь ее поменять?
«Душу ночами души печали
Ты там в Дубаи, а я бухаю»* и на этих словах осушаю почти залпом остатки вискаря, пытаясь вытравить ее образ, что оказался выбит намертво в моем сознании.
– Эй, мамки- няньки, кто мою тушу там собрался домой везти? Жребий кинули? – Мишаня тут же поднялся.– Отлично, груз готов, буксируй.
Спустя пять лет
Садовые качели родителей жалобно скрипели также как мое сердце отчаянно и с надрывом, возвращаться к родным пенатам не было никакого желания, но проигнорировать грядущий юбилей отца я не могла, да и с жильем у меня внезапно возникли некоторые сложности, к сожалению, эти сложности даже имеют имя.
– Скучаешь? – раздалось справа от меня и его голос, казалось, давно позабытый, болезненно царапнул душу. Больше пяти лет прошло, а тело все так же отзывается.
– Составить мне компанию дурная идея, – произнесла, делая глоток вина из бокала.
– Соф… – и от этого его «Соф» внутри болезненно сжалось, завибрировало, кольнуло, меня называл так только он и отец. И это эхом разнеслось в памяти, будто и не было этих пяти лет, которые легли между нами тяжелой мраморной плитой.
– Не смей меня так называть, – я вскинула голову, встречаясь с ним взглядом, и от этого стало еще хуже. Все такой же предательски красивый, даже еще лучше стал. Заматерел, раздался в плечах, а веселые чертенята в глазах превратились в порочных демонов. Лучше бы не смотрела.
– Может, поговорим, спокойно как взрослые люди.
