Когда тебе уже глубоко за тридцать, но ещё не сорок. Когда половина жизни уже позади, а о второй думать ещё страшно. Наступает тот самый «кризис среднего возраста». Для обычного человека он проходит не тяжелее пубертатного периода, но вот для некоторых индивидов становится концом… Концом всего, в чём до этой поры черпались радость и вдохновение.
Хорошо тем, кто жил медленно и размеренно. У них кончается один источник удовольствия – они за другой берутся: покупают мотоцикл и едут в закат, начинают увлекаться страйкболом, прыгают с парашютом… Но что делать тем, кто за первые тридцать лет попробовал если не всё, то близко к этому? Любимая работа, противоположный пол, алкоголь, историческая реконструкция, домашние животные, робототехника, прыжки с высоты и экстремальные погружения, управление различным транспортом (включая боевой самолёт), ковыряние в механизмах этого транспорта, научные изыскания и много чего ещё… Всё это уже было. И в неприличных объемах. Ничего больше не приносит эмоций той силы, как лет десять назад. Жизнь превращается в тоскливое проживание оставшихся десятилетий в обществе, отравленном идеей конформизма большинства. Встряхнуться, постараться жить по-новому? За прожитые годы каждый успевает наделать ошибок. Так, может, заняться их исправлением? На это ещё есть время, но… Уже нет смысла, так как ко времени, когда они будут исправлены, ты станешь дряхлой развалиной, и тебе уже будет всё равно.
Такова была участь моего деда – старого инженера, который не видит резона даже в замене своей затёртой косухи на более практичный комбинезон. С терморегуляцией, вентиляцией, гидрозащитой, защитой от мелких механических повреждений и прочими мелкими удобствами, прототип которого когда-то он сам и разработал. Не потому, что он считал это бесовщиной и немодной чушью, как современники моих родителей, а потому, что не видел уже себя в тех условиях, когда ему эта одежда была бы нужна.
Сегодня, спустя десятилетия трудов нейробиологов, физиков, химиков, программистов, есть виртуальная реальность.
Всё начиналось с нематоды, нервную систему которой учёные оцифровали и поместили в робота. Триста два нейрона! Тогда это было невероятным успехом. Именно он показал, что оцифровка сознания людей также возможна. Проблема была только в количестве синаптических связей у этого вида млекопитающих и вычислительных мощностях, способных это обработать. Но учёные по своей натуре люди упёртые и увлекающиеся, поэтому они всего за несколько десятилетий сумели скопировать человеческую нервную систему и продублировать функции мозга. В свою очередь программисты, совокупив цифровую копию мозга с нейросетями, сумели создать НАСТОЯЩИЙ ИИ, а также долгожданную технологию «полного погружения». Она заключалась в том, что разум переносили на компьютер, который поддерживает связь с телом. Компьютер поставлял сознанию образы, а тело – результаты химии организма. Это давало возможность ощущать всю ту гамму чувств, что может испытывать человек, но не может машина. Конечно, без изобретения квантового процессора обработать такие потоки данных было бы невозможно.
