Бессмертник

Взгляд упал на стену соседнего дома. Стена и стена, ничего необычного: прямоугольные окошки, различающиеся только шторами и цветами на подоконниках. Днём так вообще близнецы – за тёмными окнами даже светлый тюль не всегда разглядишь. Но в этот раз что-то было не так.

От одного окна отвалилась побелка, показалась тёмная от времени доска. Её словно выталкивало изнутри. Вместе с кусками бетона и кирпичей посыпалась со стены краска – по периметру окна вырастали деревянные блоки. Они продолжали пучиться и двигать всё, что им мешало. На верхней доске вылез узор, снизу щепки удлинились и завязались узлом. Вокруг обычного окна панельного дома появился деревянный наличник. Изнутри что-то стукнулось о стекло, моргнуло чёрным глазом и исчезло.

Сверкнула молния, начиналась гроза. От яркого света глаза на мгновение закрылись, и наличник исчез. Напротив было обычное окно, за чёрным стеклом которого висели светлые шторы.

Нора чувствовала, что распадается. Вроде она делала то, что хотела и любила, а вроде это всё было не то. И не так.

Одинаковые недели, отбивка из двух выходных и заново всё та же работа, совмещённая с институтом. И во всей этой рутине Нора чувствовала, как дробится и делится её душа на части, которые хотят другого. Не слушать лекции о творчестве Ибсена, не думать о том, как лучше оформить новую локацию в парке. А заниматься чем-то принципиально другим. Но чем именно, девушка не могла ответить даже себе.

Просто другим.

На кухне горел завтрак. Запах палёного хлеба и яиц медленно расползался по всей квартире.

Нора вылетела из ванной, на ходу размазывая по лицу маску:

– Чёрт-чёрт-чёрт, опять забыла!

Кофе в турке давно выкипел и залил конфорку. Яичница пригорела к сковородке с антипригарным покрытием. Нора тяжело выдохнула, бросила испорченную посуду в раковину, села на стул и уставилась в окно.

Из-за домов поднималось жаркое летнее солнце, облизывало стены новостроек, расчерчивало чёткими линиями квартиру.