Тихое раннее утро, спокойствие, которое может нарушить только слабое дуновение ветра, ловко скользящее между листвой деревьев. Солнце только-только взошло, осветив небольшие мягкие облака, бегающие по небу. Из ночного мрака постепенно рождается множество домиков, покрытых ярко-зелёной черепицей. Начинает шуметь народ.
– А вы видели? Видели? – Суетливо спеша, чуть ли не крича, оглашает пожилая женщина, размахивая своей тростью.
– А вы слышали? Кто же такое мог подумать! – Тут же присоединяется её соседка, только вышедшая из своего дома, в впопыхах накидывая старый платок.
– Да что же это случилось, что в такое время вы уже шум поднимаете? – возмутилась прилично одетая девушка, лет двадцати пяти, звали её Афина. В ответ ей, на перебой друг другу – они воскликнули: Что же ты? Совсем из дому не выходишь? В деревне то у нас, шестеро молодых девиц прибавилось, невесть откуда!
– Да как это? – растерянно спросила Афина – Прям из ниоткуда, раз и появились? Сильное удивление охватило девушку, ведь в округе никогда не происходили подобные происшествия, каждый день проходит до тоски спокойно и однообразно. В ответ на свою озадаченность она получила лишь неразборчивый шум, казалось, что они давно начали выяснять что-то между собой, совершенно не слушая, что происходит вокруг.
Солнце поднялось ещё выше, пора было браться за дела, но интерес становился только сильнее. Решив, что время ещё есть, Афина решила прогуляться до своей наставницы Афанасии – главной колдуньи деревни, которая всё и про всех всегда знала. К счастью, дорога была настолько коротка, что даже для того, чтобы просто насладиться красотой природы вокруг – приходилось останавливаться.
Стук в дверь. Из дали избы слышится громкое «войдите», после чего Афина открывает дверь: «Доброго утра, тётя Афанасья!» В ответ только молчанье и характерный для колдуньи взгляд, в котором ясно можно прочитать интерес, зачем она к ней пожаловала. Не ожидая иной реакции, Афина продолжила: – Я к вам с вопросом. Тут утром слух пошел, что шестеро молодых девушек к нам в поселение пожаловали, да не сами пришли, а взялись из ниоткуда! Бывает разве такое?
Афанасия долго молчала, перебирая в руках листья сухой полыни. И только пение птиц, ворвавшееся в комнату будто привело женщину в чувства: – Бывает и не такое. Они теперь здесь живут, ничего с этим не сделать. Выгнать нельзя, а время придёт – сами уйдут. Как обычно она была не многословна. Каждый раз, когда она что-то говорила, складывалось впечатление, то знает она гораздо больше, чем позволяет узнать другим. Этот раз не был исключением.
